Хан сын Никого - 18 рук Фархада. Восточный миф

Глаза Фархада закрылись от сильного напряжения. В его закрытых глазах проплыли узоры из сплетений тёмно-красных цветов паутины, и, вновь открыв их, он начал осматриваться вокруг. Пира ни где не было. Куча не озвученных вопросов, ещё даже не облачённых в тяжёлую форму слов, оставались без ответа. С чувством переполняющей голову опустошённости Фархад смотрел на кривые ветви деревьев. Рассмотреть можно было только первые три ряда деревянных воинов, которые окружали его со всех сторон. Они держались друг от друга на расстоянии вытянутых подломленных клинков, такими ему казались кривые ветви деревьев. Остальное скрывала глубокая тьма леса.

– Фа-арха-а-ад, – голос из темноты эхом разлетался по лесу, – Фа-арха-ади-ик, – звуки имени юноши накладывались последовательно друг на друга, как будто кто-то пытался выучить новый язык через усиленное проговаривание его имени.

– Я здесь! – выкрикнул Фархад.

Он не понимал, кто его зовёт, но в пустынной темноте этого леса какие-то знакомые звуки были для него попыткой осознать своё место пребывания. Спустя несколько безмолвных попыток сдвинуться с места, Фархад почувствовал глухие вибрации земли. Догадываясь, что, обозначив своё место пребывания ответным криком, он мог навлечь на себя беду, Фархад начал разговаривать вслух:

– Только этого мне ещё не хватало.

Звуки перемещения из темноты усиливали страх.

– Так, что мне говорил этот старик? – нервно шептал себе под нос юноша. – «Избирать потоковые знаки пространственного поля». А я что делаю? Думаю обо всём подряд. Надо это остановить!

Фархад выпрямил спину, и скрестив ладони перед животом, начал дышать.

– Ха-а-а-а-а-а-а-а, – его медленный выдох через рот плавно сменял, предшествующий ему, вдох через нос.

После нескольких дыхательных циклов слух начал очищаться от лишних звуков. Потирание друг о друга сабель древесной когорты стали еле слышны, но шаги или какой-то странный способ перемещения, недоступный человеку, он продолжал слышать, так как ритм шагов был очень рваный – то быстрый, как будто существо имело сразу несколько ног, то медленный – как бы озираясь и перебирая конечностями от слепоты.

– Паук? – Фархад понял, что совершил глупость, сказав это вслух, и, проклиная себя, начал нервно дышать.

– Джяяя… Ха-ха-ха-ха-ха-а-а… Чье-ло-век-па-ук, – старческим голосом отозвалось существо, пытаясь выговорить каждую букву правильно. – Я дь-я-в-но те-бь-я и-щу, – игриво прошептал обитатель леса, пытаясь двигаться быстрее.

От дикого страха затерянный юноша начал чувствовать дрожь в ногах, которая, собираясь с конечностей его тела переходила в грудь и давила на неё холодным шаром.

– Ха-а-а-а-а-а-а-а, – глубоко и громко выдыхал Фархад, сосредотачиваясь на движениях живота.

С каждым выдохом звук его дыхания становился громче. На очередном вдохе Фархад стал слышать, что он дышит вместе с ветром, голос которого доносился издалека, словно из другого измерения. И не случайно созвучие его дыхания с ветром, звучавшая одновременно в двух разных мирах, была похожа на голос. Он понял, что он спит. Слишком много расплывчатых образов протекало вокруг него, от которых он не мог отойти ни на шаг, так как отсутствие управления движениями и смена потоков восприятия во сне становятся неподвластными. Голос ветра становился всё отчётливее с каждым вдохом, с каждым мгновением невыносимой жажды вырваться из этого проклятого места. Дыхание Фархада превращалось в дикий рёв в унисон с ветром. Смутные силуэты леса хаотично преломлялись и покрывались пеленой. Мир вокруг начал дрожать и искажаться. Юноша чувствовал себя единым в потоке звуков ветра и его дыхания.

– Фа-арха-ад… – приглушённо послышался глубокий бас Пира.

Он звал так, будто находился в другом мире, на самом его краю, соприкасавшимся с темнотой этого леса, и в поле его зрения не было всего того, что видит его спящий ученик. Новый вдох Фархада заставлял магическим способом сворачиваться лес с невидимых краёв темноты к центральной части его тела, вбирая в поток ветряного столба всё, что попадалось под край его спирали. Пространство рассыпалось, как песок в открытой ладони.

Из темноты леса змеиным броском в плечо юноши вцепилась разодранная рука с торчащими из неё сухожилиями, как бы обнимая его своей силой.

– Пир! – осознание этой мысли вспыхнуло у Фархада в груди, вместе с вдохом.

– Выдыха-а-ай! – громом раздался голос старика. – Осознанный выдох – это выход.