Руслан Бирюшев - Рассказ первый. Слушайте эхо.

Подъём прошёл быстро. Разведчики практически бежали, не глядя по сторонам и не задерживаясь на поворотах. Их подгоняло невнятное ощущение надвигающейся беды, ни на чём толком не основанное беспокойство. По мере приближения к выходу чувство становилось всё острее – хотя должно было быть наоборот. Солнечный свет не принёс успокоения, а на поверхности их ждал приплясывающий от нетерпения солдат.

— Есть человеческие следы! — возбуждённо рапортовал он. — В трёхстах метрах отсюда, у ручья. Воду, скорее всего, набирали, и наследили.

— Веди, — приказала майор и повернулась к бойцам эскорта. — Вы – в лагерь. Не расслабляйтесь, усильте охрану до возвращения остальных. Хайнц, Эрика – со мной?

— Конечно.

— Ага.

Они последовали за солдатом. Всю недолгую дорогу доктор Маан маялась, словно от зубной боли. Казалось – что-то уже должно было случиться, что-то очень плохое, для неё лично, в первую очередь. Но что?! От неопределённости становилось только невыносимее. Тело покрылось холодным потом, зубы норовили застучать – притом, что вокруг был солнечный день, и расстилались умиротворяюще-пасторальные пейзажи. Ручей, около которого обнаружились следы, превосходно вписывался в картину – весёлый белопенный поток, сбегающий в ложбинку меж двух зелёных холмов. Нужное место на берегу сторожил опасливо озирающийся пехотинец. Увидев офицеров, он замахал руками:

— Здесь, здесь!

Группа подошла к нему, и боец указал:

— Вот!

Мария опустилась на одно колено над отпечатком в прибрежной глине. Легонько провела по следу ногтем, очерчивая контур. Кивнула:

— Мужской сапог. Свежий отпечаток, двух дней нет. Не нашего ночного визитёра – у того башмаки с квадратными носками. Судя по ободку…

Оборвав себя на полуслове, она рывком поднялась, положила ладонь на кобуру, завертела головой. Севшим голосом произнесла:

— Что-то не ладно… По-моему, нам стоит…

Коммандер Гёзнер вдруг шумно втянул воздух сквозь зубы. Эрика увидела, как он до побелевших костяшек стискивает рукоять своей шпаги… Это послужило последней каплей, выпило остатки душевных сил – девушку ни с того ни с сего накрыл слепой ужас. Бежать! Плевать, что непонятно – от кого, кто-то точно есть… От него не защитят ни солдаты, ни пистолет майора, ни даже пушки фрегата… Только спрятаться! Отыскать тёмный угол и забиться… А если и там кто-то есть?! В темноте может быть кто угодно! А на свету не затаишься!

Растерянность вынудила её топтаться на месте долгие секунды, не дав сразу сорваться на бег… Потом стало поздно. Опасность подкралась сзади. Сильные руки ловко обхватили девушку за плечи, прижали её локти к бокам. Чей-то острый подбородок ткнулся ей в шею, она ощутила на затылке, на правом ухе чужое дыхание. Тоненько заверещав, обливаясь слезами, доктор забилась, попыталась лягаться, брыкаться, дотянуться зубами до чужой ладони. Всё без толку. Наконец, через пару минут борьбы, извернувшись всем телом, Эрика ухитрилась заехать противнику локтем в живот. Захват это не ослабило, но в то же мгновенье наступило просветление. Сквозь застившую разум пелену паники до неё донеслись тихие слова:

— Тщ-щ-щ… Всё хорошо. Тихо. Всё хорошо. Хорошо. Тихо.

Туман в голове рассеялся, и Эрика внезапно поняла, что это правда. Всё действительно хорошо, и сзади её крепко держит не враг, а майор Кальтендраккен. Вовсе не боевым захватом – попросту обняв, с силой прижав к груди, шепча слова успокоения. Под лопатку доктору больно тыкалась жёсткая кобура с пистолетом…

— Я… нормально… — всхлипнула Эрика, расслабляясь.

— Всё хорошо, — шмыгнув носом, ещё раз повторила Мария и отпустила её. Девушка чуть не упала – ноги подгибались. Сохранив таки равновесие (майор вновь поддержала, на сей раз под мышки), она осмотрелась. Досталось не только ей. Прямо напротив, в двух шагах, один из солдат держал другого, заломив ему руку, пригнув к земле. Отобранный у бойца мушкет оказался воткнут штыком в землю рядом, о его приклад опирался Хайнц. Бледный, покрытый испариной, с разорванным воротником рубашки, коммандер, как ни удивительно, улыбался. Встретившись взглядами с доктором, он спросил:

— Всё в порядке?

— Да… Кажется… Ой, Эм, я тебя ударила!

— Ничего, — женщина снова шмыгнула носом, глядя на носки своих сапог, провела ладонью по лицу – снизу вверх. Усмехнулась. — Били меня и посильнее. Я тебя научу потом, как бить надо… Если захочешь… Хайнц. — Она вскинула глаза. — Это были не нервы.