Ярослав Гончар - Гроссмейстер

– Просто голова немного кружится, ерунда, слишком много всего на меня навалилось за последние дни.

– А теперь перед вами выступит сам виновник торжества, – голос ведущего гремел на весь зал, привлекая внимание каждого присутствующего. – Дамы и господа, встречайте, семикратный чемпион мира, легенда шахмат, Алан Тишман!

Ресторан взорвался аплодисментами, гости требовали чемпиона. Шахматист кивнул Натану и повернулся к сцене. Немного приподняв руки ладонями вперед и изобразив смущенную улыбку, Алан направился к сцене, по пути принимая поздравления и по возможности благодаря каждого.

– Всем еще раз добрый вечер, – наконец-то добравшись до сцены, он начал свою речь. – Я очень рад, что вы нашли время посетить этот скромный праздник.

Зал захлопал, подбадривая шахматиста.

– Я очень старался, но, как всегда, подвели лобстеры, их не оказалось в достаточном количестве. Вы заметили, что если положиться на лобстеров, то они обязательно подведут.

В зале послышался смех.

– Но такого никогда не случается с селедкой. Потому, если вы решили организовать банкет, положитесь на селедку, она как швейцарский банк, никогда не приносит проблем, – передвигаясь по сцене, Алан достал носовой платок и промокнул вспотевший лоб. – А если серьезно, то я уже седьмой раз чемпион мира, еще никто и никогда не добивался таких результатов в шахматах. Хотелось бы довести это число до десяти, знаете, у меня такая особая любовь к цифрам с нулями.

Зал снова разразился аплодисментами, Алан подождал, пока наступит тишина, и с задумчивым видом, продолжил:

– Если подумать, а что такое шахматы? Какая-то доска со стоящими на ней странными фигурками, которые можно передвигать по определенным правилам, всего-то. Зачем люди тратят на неё всю жизнь? Я не раз размышлял над этим вопросом и всегда приходил к одному – мне просто нравится сам процесс игры. Ни победа, ни титулы, ни почет не могут заменить те несколько часов, когда ты ведешь сражение на деревянной доске теми самыми смешными фигурками. Но в этом есть некое благородство, когда две вершины эволюции, коим является мозг человека, сражаются в интеллектуальной дуэли. И за сим прочим оказывается, что это очень сложная игра, требующая от шахматиста невероятных интеллектуальных усилий. Изучая записи или наблюдая за игрой, я вижу идеальную красоту, а что есть красота – это когда нет ничего лишнего, только шахматная доска и два игрока, мозг против мозга, гений против гения.

Алан на несколько мгновений умолк, обводя присутствующих взглядом. Гости молча ловили каждое его слово, не сводя глаз с гроссмейстера.

– Мой отец прочил мне другую судьбу, но вовремя понял мое истинное предназначение и отдал все силы, чтобы его достичь. Он всегда был рядом, помогая справляться с поражениями, коих было немало. Благодаря ему я стою перед вами тем, кем являюсь. В этом году отца не стало, он умер тихо, в своем доме у камина с книгой в руках. Но каким-то непостижимым образом я чувствовал его поддержку на этом чемпионате.

Алан замолчал, опустив голову. После того как он поднял её снова, на глазах блестели слезы.

– И я снова говорю тебе спасибо, папа, – Тишман медленно поднял взгляд вверх. – Ты всегда верил в меня и был рядом, теперь я иду один, но ты всегда будешь со мной в моем сердце.

На несколько мгновений возникла пауза, а потом робко, один за другим, гости захлопали в ладоши. В результате от аплодисментов задрожали хрустальные люстры на потолке. Гроссмейстер стоял на сцене и не опуская глаз смотрел куда-то ввысь, как будто ни гостей, ни потолка над ним не существовало.

– Спасибо вам, друзья мои, – Алан продолжил, как раз когда аплодисменты начали умолкать. – Вы вселяете в меня уверенность и даете силу побеждать, пусть эта победа будет моим даром вам, ведь каждый внес свою маленькую толику в это большое дело!

Внезапно Тишман почувствовал головокружение, которое резко усиливалось, мир уходил из-под ног. Он пошатнулся, пытаясь удержать равновесие, но понял, что ничего не выйдет. В зале раздался удивленный вздох толпы. Шахматист почувствовал, что падает, а потом все померкло.

– Он проснулся, – знакомый женский голос прозвучал достаточно близко. – Позовите врача!

Алан открыл глаза. На него смотрела Кэтрин, держа за руку. Оглядевшись, он понял, что находится в больничной палате под капельницей. Очень сильно болела голова.

– Почему я здесь? – хриплым голосом спросил Тишман.