Мария Карташева - Ведьмина Кюля

– Помочь? – Из-за стенки дома выглянул Кеша, которому она сейчас была даже рада.

– Да, пожалуй. А то я сегодня как неваляшка, то встала, то упала.

Кеша грузно сбежал по песчаной насыпи, протянул Милене руку, и когда она встала, придержал за талию. Женщина, видя, что дыхание волнами раздувает молодого человека, улыбнулась и проговорила.

– Уберите руки с моей талии. – Она помолчала. – Запачкаетесь! Я в грязь упала! Пойдёмте есть, пока Насто голос не сорвала, а он у неё и так не особо приятный.

– Провожу вас к столу? – Спросил Кеша.

– Пошли. – Кивнула ему Милена и покосилась на вполне спокойное течение реки.

– Фая, пошли за стол. Вылезай из избушки. – Крикнул Кеша и стал подниматься по насыпи вместе с журналисткой, пытаясь развеселить девушку несмешными анекдотами.

Фая услышала окрик, резко подняла голову и приложилась о низкую притолоку. Она ещё раз оглядела внутренности избы, брезгливо потёрла измазанные в саже руки друг о друга и решила, что ей пора на выход. Ничего такого интересного и восхитительного, как хотел преподнести Николай Васильевич здесь не было. Вдруг Фая чуть не задохнулась криком, у другой стены явно стоял человек. Он был недвижим, но он точно стоял напротив и даже смотрел на неё. Фая начала пятиться к выходу, пыталась что-то сказать, но страх настолько перевил жгутами горло, что она даже с трудом дышала. Через мгновение она нащупала пяткой остатки лестницы и, придерживаясь за косяк рукой, вышла на улицу.

– Всё у вас учёных не как у людей, даже ходите задом наперёд. Ты чего такая бледная? – Проговорил Никита. – Пошли за стол, там уже все собрались.

– В доме человек! Точнее, что-то похожее на человека!

– Похожий на человека – это Ходжин! – Покачал головой Никита. – Это я тебе точно говорю! А так терминатор! Правда, недоразвитый немного, но что сделаешь, в семье не без урода. Ладно, пойдём посмотрим.

Он быстро вскочил на последнюю ступеньку и, окунув лицо в сумрак дома, проговорил:

– Ну, где тут кто?

– Он стоял вот в этом углу. – Фая потыкала в сторону противоположной стены.

– Давай будем реалистами! Из избушки никто не выходи́л, здесь никого нет! Стены, конечно, как решето, но сквозь них точно не уйдёшь. Вывод какой? Тебе показалось.

– Скорее всего! – Выдохнула девушка. – Но просто так реально было.

– Просто много свежего воздуха. – Сказал Никита. – Пошли.

Фая пожала плечами и потянулась вслед за молодым человеком. В следующую секунду девушка запнулась за выбитую доску, удерживая равновесие облокотилась ладонью на стену и вскрикнула. Из стены торчала острая щепка, и она, пробив кожу, вошла довольно глубоко в ладонь.

– Всё норм? Ударилась не сильно? – Спросил Никита, обернувшись на её голос.

– Да, вроде нет. Пошли отсюда быстрее.

Никита с Фаей уже спустились по залитой солнцем дорожке и пропали из виду, и сразу же от стены отделилась фигура, проплыла по комнате и наклонившись втянула драгоценный аромат крови, оставленный девушкой на стене.

Насто умудрилась наготовить огромное количество еды и даже сварить на разведённом огне рис с тушёнкой. От еды ароматно тянуло дымком, над открытым термосом вился клубами ягодный пар, запечённый с чесноком картофель лежал прямо на фольге и испускал фантастически вкусные ароматы.

– Насто, когда вы успели всё это сделать? – Восхищённо проговорил профессор, присаживаясь рядом с Фаей. – Вот всегда удивлялся этому таланту, даже в таком не располагающем, безусловно, по уровню городского комфорта, а не по эстетике, месте можно сотворить такую красоту. Блеск. Вот моя жена тоже умеет, знаете ли, всё так сделать аккуратненько и красиво, что прям диву даёшься.

Егор заметил, как помрачнела после этих слов Фая, поджал губы и скребанул недовольным взглядом по профессору дальше разглагольствующему про свою семейную жизнь.

– Ох, как же я отвык от походной романтики! – Продолжал радоваться жизни профессор. – Раньше, помню, мы постоянно куда-то ездили, что-то запекали в фольге, пели под гитару.

– С меня уже довольно походной романтики, хотелось бы перейти к плавному отъезду в родные пенаты. За сколько дней планируете уложиться со своими изысканиями? – Вздохнул Никита тыкая вилкой в дымящийся картофель.

– Ну, молодой человек, начнём с того что не в родные пенаты, а к родным пенатам. Пенаты, знаете ли, это такие античные божества. А что касается сроков, то вы так прямо с ходу хотите от меня прагматики! Сегодня, думаю, скажу вам сроки. Но положенных три дня точно будем. – Профессор шумно отхлебнул горячий чай из кружки, потёр обожжёнными о край чашки пальцами мочку уха и, счастли́во улыбаясь, отошёл к обрыву.