Монтегю Джеймс - Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить

Он нашел ключ от мавзолея на том самом месте, где тот и должен был лежать. После этого он скопировал большую часть из того, что собирался скопировать. Если уж говорить по существу, то он оставался совершенно один в этом мрачном склепе до тех пор, пока освещение не стало настолько слабым, что он уже был не в состоянии ничего толком видеть.

«Должно быть, я ошибся в том, что всего один из висячих замков на саркофаге графа был открыт. Сегодня я нашел два открытых замка. Я взял их, осмотрел, и, после тщетной попытки закрыть, очень бережно положил на наружный подоконник. Висеть оставался только один замок, мне кажется у того пружинный затвор. Никак не могу понять, как он открывается. Ох, лучше бы мне туда не лезть, похоже, я уже начинаю бояться того, что смогу открыть саркофаг. Какая-то неведомая сила влечет меня туда, и в то же самое время я все равно боюсь чего-то ужасного и жестокого, а вместе с тем мрачного и великого, отдающего глубокой стариной».

Как выяснилось, следующий день обещал быть последним днем пребывания господина Раксэла в Робеке. Он получил письма, в которых говорилось о том, что для него было бы весьма желательным вернуться в Англию. Его работа с документами в поместье практически подошла к концу, тем не менее, свой отъезд он отложил. Он решил, что будет неплохо сначала попрощаться с обитателями поместья, сделать свои последние записи, а после этого можно и уезжать.

На самом деле дорожные сборы и прощание с людьми, оказавшими ему столь теплый прием, заняли гораздо больше времени, чем он ожидал. Гостеприимная семья настояла на том, чтобы тот отобедал с ними. Обедали они в три. Было уже около половины седьмого вечера, когда он должен был уехать из Робека, только напоследок он решил совершить променад. Во время прогулки по берегу озера он останавливался чуть ли ни на каждом шагу, пытаясь впитать всем своим существом осознание того, что настал последний миг, когда его нога ступает по этой земле. Он хотел забрать с собой все впечатления, связанные с этим местом и теми днями, которые он провел здесь. Поднявшись на вершину холма, на которой стояла церковь, он остался там на несколько минут, вглядываясь в бескрайний простор над вершинами высоченных деревьев, начинающихся от самого холма и уходящих в бесконечную даль, словно пытаясь охватить их взглядом. Они словно были выделены тёмным, почти черным контуром на фоне светлого неба, озаренного слабыми зеленоватыми отблесками. И когда, наконец, он обернулся, собираясь уже навсегда покинуть это место, ему неожиданно захотелось, во что бы то ни стало, попрощаться с графом Магнусом и всеми покойными Делагарди, лежащими в усыпальнице. Гробница была всего в каких-то двадцати ярдах от церкви, кроме того он знал, где висит ключ. Спустя всего несколько мгновений он уже стоял возле огромного медного саркофага, по привычке разговаривая с самим собой: – Граф, Вы, надо полагать, в свое время были большим проказником, – говорил он. – Не смотря на это, я очень рад нашему знакомству, и, знаете…

– В это момент, – пишет он, – я почувствовал, как что-то тяжелое упало на мою ногу. Я тут же убрал ее, а этот тяжелый предмет свалился на пол с лязгом и грохотом. Это был третий, последний из трех замков, на которые был закрыт саркофаг. Я наклонился для того чтобы поднять его и… Господь свидетель тому, что я говорю чистую правду, я уже хотел выпрямить спину и встать во весь рост, как услышал скрежет металлических петель и увидел, как поднимается крышка саркофага… Быть может, в тот момент я повел себя как последний трус, но я не мог больше находиться там ни одной секунды. Я вылетел из этого ужасного склепа стрелой, потратив на это меньше времени, чем мне требуется для того, чтобы написать одну букву, почти с той скоростью, которая мне нужна для того чтобы произнести слово. А еще сильней меня напугало то, что я не мог закрыть замок на ключ. Сейчас, когда я сижу в своей комнате и записываю всё это, я пытаюсь вспомнить, как долго стоял этот металлический скрежет, и сколько не ворошу в своей голове, никак не приходит на ум слышал я его еще тогда или уже нет. Единственное, что я почувствовал, так это чье-то присутствие, я точно не могу сказать, кто это был или что это было, только это меня очень сильно напугало. Сколько я не копаюсь в памяти – не могу сообразить, то ли я услышал какой-то странный звук или может быть увидел какую-то тень, или какого-то призрака, не знаю… О, Боже Всемогущий, какие таинственные силы я разбудил?