Нура Рид - Аркана

Я чувствовала, как те демоны из сна цепляются за меня, не желая отпускать. Во мгле тех пылающих словно адово пламя глаз я застряла. Застопорилась и не могла проснуться. Бесновалась, чувствуя, как по краям сознания колют острые углы, на шее свернулась удавка, но я не могла уйти из своего сознания. Оно крепко когтями, которые ранили, держало меня внутри. Запертая. Не имеющая возможности вырваться. Закричать. Позвать на помощь. Задыхающаяся.

– Мама, – хриплый надрывный крик слетел с губ, когда те глаза поглотили моё сознание.

Сидя на кровати, я держалась за горло, чувствуя тугие канаты верёвки, которой во сне давило на кожу. Всё реально было, то не только моё воображение.

– Тише, Зафира, – во тьме ночной прошептала бабушка Ружа. – Тише, ангел мой.

Она села в изножье кровати и поглаживала меня по ногам. Массировала, в то время как её глаза задавали вопросы. Каждый раз одни и те же.

– Снова тот сон, который не даёт мне спокойно закрывать глаза вечером. Я боюсь утонуть в той другой реальности и не проснуться.

– Пылающие адом глаза, – понимающе кивнула бабушка. – Появилось что-то новое? Ты ведь знаешь это не просто сон, который овладевает твоим сознанием и не выпускает. Это то, что предначертано тебе, Зафира. И не всегда сны сходятся с реальностью.

Бабушка затянула тихую медленную мелодию, которая бальзамом пролилась на моё израненное загнанное страхом сознание. Откинувшись к стене, я слушала её впитывая под кожу те слова и успокаиваясь.

***

Когда первые лучи солнца робко прокрались к нам в фургон, я надела платье, заплела косу и отправилась на поиски своей молнии. Земля так хорошо чувствовалась. Зелень щекотала босые ступни, когда я приблизилась к толстому стволу дерева. Подняв взгляд, увидела листья – дуб. Красивый. Могучий. Древний. Он видел так много историй, которые запечатлел под корой. Впитал в корни. Молчал.

Улыбнувшись своим мыслям, вскарабкалась на дерево, легко переступая с ветки на ветку. Снизу послышался шум, опустив голову я никого не нашла и продолжила свой подъём. Когда точка высоты показалась достаточной вроде опорной вышки, с которой я смогу увидеть всё вокруг, остановилась и осмотрела свысока всю поляну.

Лес он прекрасен был. Величественный могучий и неприступный. Он манил меня, и я всегда шла на тот зов. Как и мама любила одиночество и тишину, спокойствие ветра, бродившего в ветвях деревьев, будто он запутался и не знал, как выбраться. Землю, которую чувствовала кожей глубокой связью. И воронами, которые всегда реагировали на моё появление каким-то задумчивым молчанием. Они не улетали. Не боялись. Я подкармливала их, когда был хлеб и птицы всегда откликались, хотя не должны были. Это пугало и нервировало маму, поэтому я любила бродить в одиночестве по лесу, не боясь его тишины и секретов.

А потом я увидела ту кривую уродливую линию, которая осталась после вчерашней грозы и мои губы разъехались в счастливой улыбке. Быстро спускаясь с дерева, я не услышала голосов, когда мои ноги коснулись земли. Руджеро, Мора и Надаль стояли полукругом и смотрели на меня, скрестив руки на груди. Если бы я была внимательней и задушила возбуждение, бурлящее в груди, не попала к ним в лапы, но в тот момент оказалось уже поздно.

Мне досталось в тот день, как всегда. Они обзывали меня незаконнорождённой и брошенной. Изгоем. Они кидали в меня камни. Они оставляли на моём теле синяки, которые со временем впечатывались так глубоко, будто кожа не могла забыть, хотела помнить и не выкидывать то плохое, что мне принесла моя семья.

***

Я стояла и как заворожённая смотрела на птичку, которая сидела на ветке. Она была так же красива, как и белые цветы на ветвях дерева. Протянула руку и хотела сорвать один цветок, чтобы заправить за ухо, когда меня остановила тёплая ладонь мамы.

– Олеандр очень красивое потому и опасное растение. Коварное – оно своим видом привлекает жертву, а потом убивает её. Сок олеандра весьма ядовит. Так что не сто́ит срывать его цветы, Зафира.

Кивнув, я отпустила руку, когда птичка повертела головой, будто понимала каждое слово мамы её предостережение, вспорхнула и улетела.

– Всё – лекарство и всё – яд, – ласково погладив меня по щеке, произнесла мама. – Но не сто́ит проверять насколько это правда, ведь дело в количестве. Доза решает исход.

Мама потянула меня за руку и когда мы дошли до нужного места, она опустилась на колени, заставив меня последовать её примеру. Её пальцы нежно коснулись цветов, будто мама боялась, что может неосторожно разрушить их. Повредить.