Нура Рид - Аркана

Очнулась на берегу озера, словно в меня вдохнули так необходимый моим изголодавшимся в воздухе лёгким вдох и закашлялась, сплёвывая воду. Грудь сдавило. Рёбра трещали. Огляделась по сторонам, помня панику, давящую изнутри. Глаза горели, как и лёгкие. Воздух хрипло со свистом, врывался через нос и покидал моё тело. Рядом никого не оказалось. Тишина. Прозрачное озеро. Гладкое. Никакой ряби. Ничего что говорило бы о недавнем происшествии. Как будто всё произошло только в моей голове. Но я была уверена, что чувствовала руки, давящие на мою голову. Как отбивалась. Как поцарапала того, кто хотел меня утопить.

Обнажённая я сидела на берегу в полном одиночестве. Мой разум трещал от попытки соединить всё в одну картину, но где-то не хватало ниточек. Всхлипнув, схватила свои ноги, притянула к груди и задрожала. От страха, который склизкими щупальцами свернулся на моей коже. От осознания того, что бабушка не просто так ограждала меня и предупреждала. От того, что не прислушалась к ней и подвергла свою жизнь опасности.

Тихий едва слышный писк заставил меня вскочить. Схватив одежду, накинула платье, собрала мокрые волосы в пучок и подобралась к дереву. Посмотрела наверх, туда откуда доносился писк и не смогла сдержать улыбки. Напряжение, которое не отпускало моё тело, натянуло до предела кожу, немного отпустило. Волна ужаса, когда я находилась в воде, отхлынула, когда я увидела два тёмных, горящих глаза. Котёнок. Он сидел на верхней ветке, смотрел вниз и мяукал. Схватившись за ствол дерева ногами подтянулась и повисла на нижней ветке. Я любила бродить по лесу. Ступать босыми ногами по земле. Зарываться в траву и лазить по деревьям. Вот почему меня боялись в цирке, но Вори закрывал на это глаза. Ясми единственная кто разговаривала со мной. Единственная кто разделила свой фургон с тёмной кровью. Я для них самое плохое что может быть в человеке. И я каждый раз подтверждала их опасения, скрываясь в лесу разговаривая с вороном, который летал за мной, сидел на нашем с Ясми фургоне, разговаривал страшным гортанным голосом, который казался неправильным для птицы, не понимая, что это не я научила его. Они принимали ворона за дьявола.

Ловко перебирая руками, я перебиралась с одной ветки на другую, пока не оказалась рядом с котёнком. Его мех был чёрным и в лучах полуденного солнца казался аспидным. Совсем как волосы Атласа. Протянув руку, позволила малышу понюхать меня и когда, он позволил, погладила. Провела ладонью по мягкому меху, услышав урчание.

– Иди сюда, – шепнула. – Давай же.

Он протянул лапку и коснулся своими мягкими перепонками моей кожи. Без когтей. Хорошо.

– Ты такой красивый.

Присев на соседнюю ветку, я обвила руками шершавый ствол дерева и едва слышно запела песню. Каждое слово оно словно кусочек в моей коже. Тихий. Горестный. Одинокий.

Я не ждала маленький комочек шерсти, но пока пела котёнок спустился и чёрной лужицей растёкся на моих коленях. Абсолютно чёрный. Аспидный. Как Атлас. Тьма. Опасность. И мне не принесёт ничего хорошего, но я не хотела оставлять его на дереве. Спустилась держа котёнка в одной руке и тихо пронесла в фургон. Ясми, если узнает, велит избавиться, а если новость дойдёт до Вори мне конец. Он ультиматум поставит и мне не придётся выбирать между котёнком и своей жизнью. Я не могла остаться одна в этом городе, в который не должна была приезжать. Черту, которого не должна была пересекать.

Накормив котёнка выскользнула из вагончика и направилась к своему шатру. Очередь не была столь явной, и только тут я осознала причину, местные горожане стыдились своих желаний. В отличие от первого вечера, который поразил каждого своим размахом, сейчас они тайком пробирались в мой шатёр, чтобы никто не разузнал, что твой сосед был у девушки, которую все считали ведьмой. Лицемерные вздорные болваны.

Сегодня повторилось всё то же самое. Я словно попала в день сурка, менялась только дневная программа и с каждым днём она становилась всё опаснее. Смертельнее. Жуткая картина. Я чувствовала постоянное напряжение. Я лгала умело, даже не краснела. Я говорила о той судьбе, которую хотели услышать, а не о той, что кому-то придётся взвалить на свои плечи неподъёмную ношу. А кто-то потеряет близкого человека. Кто-то сгорит в своих чувствах в своей любви.

В полночь, когда я уже всё убрала, ко мне в шатёр вошёл он. Дьявол. Никем другим он не мог быть. Атлас долго смотрел на меня застывшую на стуле. А потом сел. И указал кивком головы на карты. Я не хотела ему гадать, но пришлось.