Лия Джей Арджент - И гаснет свет

– Он на соревнованиях по легкой атлетике. Ты, кстати, обещала держать за него кулачки.

– Черт, совершенно вылетело из головы.

Первую часть лекции я успешно пропустила, поэтому подруга старалась вкратце рассказать тему, вставляя между определениями и примерами подробности своей переписки с новым воздыхателем.

– Кстати, к нам с исторического факультета перевелся красавчик. Я засмотрелась на то как он поправлял свои волосы и стрелял глазами, когда представлялся, что не расслышала как его зовут. Если сегодня Джейсон так и не позовет меня на свидание, то я определенно займусь новеньким.

Не успела она закончить, как в аудитории появился тот, о ком Энн рассказывала. На первый взгляд, обычный парень, вряд ли запомнишь в толпе. Темные волосы, резные скулы, впалые щеки. Прямая осанка, худое телосложение. Вот только вошел он так, словно все вокруг, весь мир принадлежат ему. Черные рубашка и джинсы, закатанные рукава, налет дерзости. Типаж плохой мальчик так и подсвечивался рамкой со стрелкой над его головой. Все взгляды словно обязаны были притянуться и неотрывно следить за ним в этот момент, поэтому изо всех сил хотелось переключиться на Энн, к окну, хоть куда-нибудь. И что же я сделала? Продолжала пялиться, но с недовольным видом.

Он сел впереди, через три парты от нас, и обернулся. Взгляд из-под бровей был направлен в нашу сторону. Не знаю зачем, но я приняла эту игру и смотрела на него.

– Определенно. – Прошептала Энн и, играя отсутствие интереса, полезла в сумку за блокнотом, а затем медленно раскладывала принадлежности на столе.

Я не отводила глаз, новенький ухмыльнулся и кивнул мне. Кивок в ответ, и он, наконец, отвернулся. И как это понимать? Может мы где-то виделись. Думаю, пристально изучив синяки под моими глазами, он прикидывал доживу ли я до конца пары.

К счастью, дожила, и даже дольше, потому что завершалась уже пятая. За это время ничего сверхъестественного не произошло, а это огромный бонус в копилку моего двухнедельного сумасшествия. Никаких взглядов в свою сторону я не замечала, да и сама ответственно слушала лекции, записывала важный материал, в общем, погрузилась в учебу. Меня пугала мысль, что я могу отстать от сокурсников и заиметь проблемы в грядущей сессии, поэтому все оставшиеся силы возложила на алтарь науки.

Энн уже убежала на урок бачаты, а я плелась к выходу. Список ее запланированных дел меня пугал. Я была уверена, что она где-то достала маховик времени, иначе не объяснить, как за один вечер можно успеть на танцы, встретиться в кафе с отцом, сделать домашнее задание, поплавать в бассейне, сходить на свидание (в начале дня напротив данного пункта стоял знак вопроса, но к третьей паре он уже превратился в сердечко), посмотреть две серии какого-то нашумевшего сериала.

Я восхищалась продуктивностью подруги. Когда-то в прошлой жизни или вернее сказать в школьные времена я разрывалась между волейболом и пением, уроками рисования и литературным кружком. Три года назад все резко стало бессмысленным, кроме книг, в мирах которых я пряталась от реальности.

Низкий голос рядом вырвал меня из мыслей – я не заметила, как передо мной материализовался новенький. И, как в самых глупых ромкомах, я стояла и пялилась на пуговицы черной рубашки, пропустив вопрос. Интересно, в его гардеробе присутствует другой цвет? Я подняла взгляд и провалилась в эти серые, почти бесцветные глаза.

– Деканат? – видимо, повторил он.

– Оу, он на втором этаже, слева от лестницы, между двадцать четвертой и двадцать шестой аудиторией.

– То есть в двадцать пятой? – его губы дрогнули в усмешке, а я поняла, как по-дурацки звучало мое объяснение.

– Да, но там нет цифр, – я закапывала себя глубже, но остановиться уже не могла, – только надпись «деканат».

– Читать я умею. Спасибо, Софи. – Он увидел вопрос, застывший на моем лице, и продолжил, – слышал, как тебя звала подруга. Я – Бернард. – Парень направился к лестнице, и словно чувствуя, что я продолжаю буравить взглядом его спину, кинул на прощание, – увидимся.

Он ушел, оставляя после себя чудесный аромат хвои и цитруса и мою упавшую самооценку.

Перед выходом мне было необходимо помедитировать, глядя на свое отражение. Пунцовые щеки выдавали стыд, синяки выглядели хуже прежнего. Серые глаза, на пару тонов темнее, чем его, были потухшими, точнее, они никогда и не были такими притягательными, как те, что я сейчас увидела, обычные, совершенно стандартные. Нос мог быть чуть уже, губы пышнее, скулы выразительнее, но это уже была бы не я. Еще были шикарные пышные брови, из-за которых надо мной смеялись в средних классах. Хвала всем богам, что мне хватило ума не выщипать их в тонкие линии.