Руслан Передельский - Чугунные облака

Необъяснимо.

Десятки летающих вещей создавали сквозняк, игриво взъерошивающий шевелюру Адрианы. Длинные волосы периодически подлетали в воздух.

Никита раскрыл глаза.

Подруга выглядела шокировано, озадаченно но при этом… восторженно. Улыбка не сходила с лица. Она наблюдала за каждой маленькой вещью, скользящей по воздуху комнаты.

Она будто бы хотела прикоснуться к каждой ручке, изучить каждый листик… Карие глаза наполнились вовлечённостью и верой. Они горели.

Она глубоко вздохнула, пытаясь выдавить слово:

– Это… это… просто… – она рассмеялась, прикрывая рот ладонями – Это просто невероятно! Как ты это сделал?!

Улыбка быстро сошла. Почудился лёгкий толчок – кровать вздрогнула как будто под матрасом кто-то лежал, желая выйти наружу.

– Мой маленький секрет – Никита улыбнулся – О нём знаешь только ты.

Девушка вскрикнула.

Тонкие ножки массивной кровати оторвались от пола.

Новый скандал при участии члена известной всеми и «горячо любимой» шайки мажоров – огромный тяжёлый сапог. Школа – переполненный озлобленными пчёлами улей. А теперь представьте: сапог замахивается, и «бац!», со всех сил бьёт по пчелиному дому.

Хаос, суматоха, шум.

Достаточно привычно для школы имени Дилана Грина.

Так начался мой новый день. Вообще, правдивей сказать, начался он с нервного застывшего взгляда в потолок. Такое ощущение, будто ты никогда не встанешь с кровати. Будто твоя жизнь ужасно бессмысленная штука, прозрачный носовой платок, если угодно, в который сморкнулись густой соплёй. Я сломлен, а в голове в довесок звучит пронизывающий крик. Каждый хрип и стоп кажется до боли знакомым. Наполненные болью и ужасом звуки.

Затем я перенёсся в школьное здание – почти на автомате. Как лунатик, идущий к полному месяцу. Шаг за шагом: под глазами синяки, рот открыт в попытках сделать хотя бы ещё один вдох, вид жалок. Со стороны, должно быть, для всех прохожих я был «несчастным мальчиком». «О боже мой, посмотри, какой несчастный мальчик! Это же тот самый, ну как его.... Обнаруживший труп! Во!»

На входе ко мне прилип Андрей. «Прилип» звучит грубо, знаю, просто я ощущал себя мягкой клейкой лентой. Молчав, я выслушивал его новые истории постоянно кивая.

Выглядит он на удивление свежим: сбрил щетину на подбородке, лицо украшала «та самая» нахальная улыбка, глаза сверкали смотря лишь вперёд. Все остальные склонялись под его ногами, прилипая к стенам коридора и освобождая «ковровую дорожку» для главной звезды. Десятки людей хотели поздороваться с ним, но, видно было, прерывали себя на полуслове. Один из игроков местной футбольной команды поднял руку и украсил себя дружелюбной улыбкой. Сразу передумал.

Похоже это было на непроницаемое прозрачное поле, не пускавшее никого к Андрею ближе чем на пять шагов.

– Так вот, я хотел купить газировку. Стоял у ряда с соками, знаешь, не тот там где все сладкие напитки а именно соки. И там была она – просто зажигалка. Поворачиваю голову раз, смотрю, она взгляда не отрывает. Должно быть наслышана обо мне. Просто как зацикленная, уткнулась и всё тут. А я сразу подметил – горячая малышка.

«Бла-бла-бла» – удивительно, но Андрей иногда дал бы фору любой блондинке любящей поболтать с подругой по телефону, одновременно делая маникюр.

– Такие не ходят в магазины семьи Никиты – я то знаю. Сам случайно зашёл. Мусорка там редкостная. Недавно видел в ютубе видео где из банана в супермаркете вылазит гигантский бразильский тарантул – жесть просто. Думаю, не в магазине родителей этого поехавшего снимали ролик?

Все, находившиеся перед кабинетом экологии напряглись. Заметил я это по тому, что крепкие цепи внимания, прикованного к моему брату в миг треснули и разорвались. Толпа склонила головы. Люди один за другим достали смартфоны.

– Так вот, о чём я. Никогда не видел эту красотку – достаточно странно. Таких я запоминаю всегда, в сотке процентов случаев. А тут стоит бомба, мигает офигенски длинными ресницами, в одной руке держит смузи, в другой телефон, в глазах пожар. И мне становится стыдно, ведь я совсем её не припоминаю. Прикинь?

Причмокнув, я закатил глаза.

– Хочу напомнить: твоя девушка в больнице. Многочисленные ожоги, нападение, всё максимально ужасно.

– И?

– Даже отбросив все моральные нормы – воздержись от заигрывания с другими, хотя бы во избежание осуждения общественности.

– Да что ты прицепился к этой общественности? После того, что мы пережили окружающие и их сранное мнение – последнее дело.