Владимир Нестерцов - В гостях у Папского Престола

–А что они с ними делают?

– В лучшем случае выгоняют, в худшем- продают или обменивают.

– А парни не пытались как-то прекратить это? Вон вас сколько.

– Может, и много, но это не воины, а мирные люди, вот в чем проблема. Рассказывают, было восстание со стороны мужчин, так они его быстро подавили и всех поменяли, один дед Захар и остался из старых. Он сейчас у нас за старшего, да ты и сам его знаешь. Если что надо будет, приходи, чем смогу, тем помогу. Но сразу скажу, что дорога домой у нас одна: только через ту проклятую балку. Здесь совершенно другой мир, и если даже ты убежишь отсюда, то домой все равно не попадешь, а будешь скитаться по белому свету и все равно придешь сюда.

И, кивнув мне головой, он ушел в свою рыбачью ватагу.

Не скрою, я подумывал использовать его для бегства отсюда на одной из рыбачьих лодок. Но его откровение сразу перечеркнуло этот план. У меня не было желания путешествовать по новым мирам, да еще вдобавок попасть в плен к пиратам. Что ж, надо подобрать ключики к деду Захару. Раз он старожил, то, очевидно, знал очень много. Приняв решение, я начал присматриваться к нему, чтобы определить, с какого конца лучше подойти. На вид ему было лет под семьдесят, невысокий, внешне суховатый, но очень моторный. Над обвисшими седыми усами висел красный нос, который, казалось, все время что-то вынюхивал и выискивал. От его внимательного взгляда не ускользало ничего, и он очень строго следил за порядком. Изредка он таинственным образом пропадал по вечерам, а когда появлялся, то от него еле заметно пахло горилкой. Где он находил ее, неизвестно, тем более, что здесь выпивать было запрещено. И когда дед Захар возвращался из такого похода в приподнятом настроении, то выкуривал трубку табака, о чем – то разговаривая с самим собой, и тихонько уходил спать на свою половину.

–А не станет ли его пристрастие к горилке ключиком, открывающим дорогу к тем тайнам, которыми он владеет? – подумал я и решил проследить за ним.

В один из таких вечеров, который с завидной регулярностью повторялся раз в неделю, я тихонько пошел за ним. Особо не таясь, дед проскочил два переулка, вышел к морю и направился вдоль берега к огоньку, который мерцал на холме. Лунная дорожка, освещавшая берег, засветилась в полную силу, и мне пришлось переждать этот ослепительный свет, шедший с моря, а потом рывком преодолеть это пространство и очутиться возле таинственного огонька. Это оказался костер, возле которого крутилась ведунья. Она помешивала большой деревянной ложкой какое-то варево, которое бурлило в котле, висевшем над огнем. Пар от котла сначала поднимался вверх, затем опускался и стелился по траве в разные стороны, приятно щекоча ноздри. Этот запах будил какие-то давние воспоминания, которые, еще не оформившись, заставляли вернуться в то далекое, тревожное, непонятное прошлое, которое всегда с тобой. У каждого оно разное, но оно есть и периодически вырывается наружу, заставляя или выть по -звериному, или тихонько таять от счастья, потому что оно было когда-то в твоей жизни, хотя уже и нереально его вернуть. Однако можно снова попытаться мысленно отправиться туда и прочувствовать это. С трудом уйдя от нахлынувших чувств, я затаился в кустах и решил понаблюдать, что будет дальше. Я, как говорится, успел к началу действия. Дед, приостановившись, вытащил трубку и, поправив усы, подошел к женщине.

– Добрый вечер, уважаемая Мэйя, – произнес он, картинно выставив вперед левую ногу.

– Слава Богам, – ответила она, бросив на него взгляд.

– Как ваше драгоценное здоровье? – Захар подошел почти вплотную к котлу, втягивая носом воздух. – Вот, думаю, дай проведаю женщину, может, чего надо помочь, а то все одна и одна.

–Да уже не одна. Этот толстяк теперь со мной везде ходит. Учу его траву различать и собирать ее в определенное время, чтобы на пользу шла, а не во вред.

– Ну и как, получается? – уставился вопросительно дед.

– Не то, чтобы очень, но старается. Пытается учить меня чему-то своему, рассказывая какие-то истории, порой даже очень интересные. Я, в свою очередь, объясняю ему природу вещей так, как мы ее понимаем, толкую наши традиции и обычаи. Так за целый день и травы насобираем, и наговоримся вволю.

–Уж не собирается ли он каким-то образом поухаживать за вами? – возмутился Захар.

–Куда ему! Он сказал, что его вера запрещает ему вообще думать о женщинах, не то, чтобы что-то предпринимать.

– Странно, а с виду вроде мужик, только одежда у него немного женская.