Хелен Тодд - Сумрачный город [litres]

– Я не одна, – холодно отчеканила Джин-Рут.

Она плотно закрыла за собой дверь и поспешила пройти по тоннелю, нервно сжимая ткань юбки и хмуря брови. Взгляд то и дело становился темнее, а злость, разгоравшаяся внутри, призывала магию. Ту, которой не должно было быть.

За густыми ветвями, спадавшими у входа в праздничный зал, мерцали огоньки и плавали тыквенные свечи. Мир жил, он ни на секунду не останавливался, несмотря на то что сама Джин в этот момент мечтала заморозить время и насладиться ощущением силы. Но та, чего и следовало ожидать, исчезла, как только предательская жалость к себе вернулась в сердце.

– Ты в порядке? Много зеркал или?…

С ней заговорил Николас. Он словно появился из ниоткуда, хотя на самом деле только что вышел из библиотеки, дверь которой находилась недалеко от тоннеля больницы.

– Нет, в них еще не смотрела и, надеюсь, не придется.

Джин вздрогнула и нервно дернула плечами, стараясь перевести взгляд подальше от массивных рам и пляшущих в зеркальной глади картин.

– Пойдем, мне помнится, тебе нравился тыквенный пунш с корицей.

Николас протянул ей руку, предлагая свою компанию. Будь это год назад, можно было бы подумать: «Да, назло Аннетт». Но зная, что между ними была поставлена четкая точка, Джин нерешительно вложила в его ладонь свою.

– Это же ничего не значит?

Спрашивать напрямую было страшно, но не хотелось создавать лишние иллюзии.

– Ничего. Дружеский жест и, черт возьми, помощь. Пора тебе привыкать к реальной жизни…

Николас покачал головой, явно замечая ее испуганные взгляды в сторону зеркал.

– У тебя нет знака, позволяющего вернуться туда. Нет магии, – едва слышно произнес Николас. – Ты жива. И здесь все ярче и слаще безликого мира душ.

– Слишком ярко, а я, кажется, не понимаю, чего именно мне не хватает и к чему идти. Только однообразие и помогает сохранить спокойствие.

– Джин, хоть минуту просто живи, – устало сказал Николас.

– Ну да, будущее нас не должно беспокоить, так ведь? Но, помнится мне, Тодор говорил другое.

Вместо ответа ей протянули обещанный пунш, а Николас в привычной манере перевел тему. С ним невозможно было выйти на сокровенное, то самое – задевающее, но сближающее. Замкнут сам в себе, недоверчив. Возможно, поэтому пребывание в Зазеркальном мире не оставило на нем отпечатка.

Джин-Рут завидовала этому. Хотелось бы ей жить, как прежде.

Вот только…

Даже если перематывать стрелки часов назад, прошлое всегда будет пройденным этапом.

Играла музыка. Медленная, неторопливая. Тодор, наблюдавший за балом, стоял вдалеке от танцующих. От его пронзительного взгляда не ускользала ни одна деталь. Он хозяин вечера. Верховный маг, создавший защиту для тех, кто доверил свои жизни этому месту.

На заклинания пришлось отдать всю энергию без остатка. И теперь, следя за людьми, Тодор чувствовал, как она возвращается, но не из источника рода Рэнделов. Эта была другой: вязкой и слишком темной. Мысленно прокручивая видение, он был уверен: сила принадлежит городу, и пусть в подземном кладбище он от нее отказался, чтобы спасти одного из ведьмаков с зеркальным знаком, его собственный символ связан с Нордвудом клятвой. И тот помогал ему, требуя за это свою плату – заботу о городе и исполнение предначертанного.

– Мне так жаль, что вам придется провести весь вечер без брата. Помнится, вы всегда охраняли Лавку вместе.

С ним заговорил бывший начальник стражников, но Тодор не знал его имени, ведь сейчас эту должность занимал другой.

– Храни жалость для тех, кого хочешь в ней утопить, – отрезал он, обнажив клыки в хищной ухмылке.

Бросил холодный взгляд на мужчину, и тот понял все и отступил, пропуская Тодора к толпе. Чем меньше он будет на людях, тем спокойнее пройдет этот вечер. Ему не хватало тишины, паузы, чтобы побыть наедине с собой и обдумать ответы. Скоро понадобится искать ключи, а он еще не дал Ани ни одной подсказки, где они могли бы находиться, ведь сама Лавка ничем не помогла Аннетт. За эти дни, проведенные рядом с другими ведьмаками, не было ни единого намека.

– Все ошибаются, но не все исправляют ошибки.

Тот самый голос, принадлежащий сердцу города, вновь зазвучал в его голове. Казалось, источник читал мысли и советовал не спешить. И теперь Тодор понимал, что темное дерево и нити магии являлись погибшими, служившими Нордвуду, и не верить им не имело смысла. Мертвые видят больше – они смотрят со стороны, зная прошлое.