Борис Ярне - Мария

Молчание.

– Как-то у нас зашла речь о разделении земель. Пусть каждый отвечает за свой удел. Так было бы справедливее. И не так обидно, верно, барон?

Генрих схватился было за рукоятку меча.

– Тихо! Не то ты говоришь, – осек говорящего герцог. – Мы должны держаться вместе. Но… у нас не хватит сил. Превосходство Гумбольдта очевидно…

– Но, мы даже не знаем о его превосходстве! – кричал Генрих.

– Барон, ты молод…

– Это же все только слухи! Слухи, распускаемые ведьмами.

– Никто не станет рисковать своими людьми только из-за одного набега. Не те времена. Мы бы и рады помочь, но кто встанет рядом с тобой, кто вольется с тобой в один строй, чтобы дать отпор Гумбольдту? Никто. Никто не хочет терять свою землю, своих людей.

– Но, он же растопчет нас всех по одному! – не унимался Генрих.

– Знать так тому и быть, – грустно заметил какой-то старец.

– Да что вы такое говорите? Герцог!

Герцог молчал.

– Там на юге, огромное войско, оно сомнет и нас и Гумбольдта, только золота у них нет. Поэтому, они нас разграбят и оставят хаос и голод на все времена. И зачем нам сначала пасть под Гумбольдта…

– Стойте! – остановил говорящего Генрих. – Вы намерены упасть под графа?

– Я, не совсем так хотел выразиться…

– Нет, мне показалось, что вы намерены просто сдаться и потерять все!

– Этому не бывать! – громко сказал герцог. – Мы должны дать отпор. Но, как? Подойди ко мне, – сказал герцог Генриху.

Тот повиновался.

– Если бы хоть кто согласился поддержать тебя, это дало бы надежду остальным, как, скажем, пример, но ушли те времена, – тихо проговорил герцог. И повысив голос, обращаясь ко всем, воскликнул: – Ты же видишь, молодой Траубе, никто не готов встать с тобой в строй…

– Я готова! – послышался женский крик.

Все обернулись на голос. Да, это была женщина. Это была Агнесса, облеченная в строгое платье.

– Я, графиня Зальм, готова дать отпор врагу, и встать рядом с бароном Траубе.

– Что может быть лучше Питера в мае? – спрашивала Маша.

– Питер в июне. Питер и белые ночи, – отвечал Виктор.

– Ночь должна быть темна и черна, страшна и непредсказуема, как…

– Как что? – удивился Виктор.

– Как чудо, – нашлась Мария. – Это Фонтанка?

– Да, прокатимся?

– С удовольствием.

Они запрыгнули в свободный катер и их повезли по каналам Питера.

– Боже мой! – воскликнула Мария.

– Не бойся, он тронулся.

– Прямо под таким низким мостиком.

– Мы еще выплывем на большую воду.

Фонтанка, канал Грибоедова, большая вода: стрелка Васильевского острова, Адмиралтейство, купол Исаакиевского собора, Зимний дворец…

– Это же Нева, – восхищенно произнесла Мария.

Спас-на-Крови, Казанский собор, Исаакиевский собор, Мариинский театр, три моста, Львиный, Банковский, Матвеев, Фонарный мосты и так далее.

– Слишком много новой информации, меня даже укачало, – смеялась Мария, когда они уже сошли с катера.

– Ты же была в Питере?

– Да, но не замечала, насколько тут чудесно. Идем гулять.

– Позвольте, – Виктор взял Марию под руку, и они пошли по набережной.

– Тут какая-то странная атмосфера! Действительно, как ты и говорил. Она волшебная! – восхищенно говорила Мария.

Виктор улыбался.

– Город, конечно, оставляет свой отпечаток, но дело, возможно не в нем самом.

– А в чем же?

– А ты не догадываешься? – хитро спросил Виктор.

– В том, что мы тут с тобой? – Мария спрятала взгляд.

– Так оно и есть, – серьезно ответил Виктор.

– Ну, тебя! – Маша рассмеялась. – Уже начинает темнеть. Когда мы будем встречать закат на Финском заливе?

– Сегодня мы уже не успеем. Давай завтра? Или, когда мы тут закончим все дела.

– Договорились.

Мария наклонила голову.

– Смотри, как красиво, – показал Виктор Марии на ее отражение в канале.

– Витя!

– А знаешь, что Маша?..

Что-то почувствовав, Мария отвернулась к каналу.

– Что такое, Маша?

– И где стихи?– вдруг спросила она

– Прости, забыл совсем. Ты сама, как стих.

– Давай же, – смеясь, сказала Мария.

Самый знаменитый стих:

Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века –

Все будет так. Исхода нет.

Умрешь – начнешь опять сначала

И повториться все, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

Мария смотрела на воду.

– «Умрешь – начнешь опять сначала…» Ты веришь в то, что люди начинают опять сначала, поле того, как умирают?