Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

— Я справлюсь с этим.

— И еще одна проблема. — Рамона посмотрела в окно. — Черная аура.

Сердце Билли подпрыгнуло.

— Ты увидишь ее снова. Именно из-за черной ауры я перестала выходить из дома, посещать город и церковь; я не хотела знать, кто умрет следующим. В ту ночь на палаточной проповеди я увидела пару человек, которым мальчик Фальконера сказал, что они исцелены; но поскольку эти люди были тяжело больны и перестали принимать лекарства, ОНИ ВСКОРЕ УМЕРЛИ. Я верю, что человеческое сознание может творить потрясающие землю чудеса. Оно может исцелить тело, а может наслать на него порчу. Как ты думаешь, что творилось в умах людей, чьи родственники посетили «Крестовый поход», а потом выкинули все лекарства, перестали посещать докторов и очень скоро умерли? Они прокляли Бога, поскольку были полны ложной надежды. Их заставили повернуться к смерти спиной, закрыть на нее глаза, и тем страшнее для них была потеря близких. И честные христиане, и грешники болеют одинаково, а доктора существуют для того, чтобы им помогать... Когда Фальконер играет с Богом, он превращает умных, хороших людей в стадо баранов, готовых для стрижки.

— Ты уверена, что эти люди умерли? — спросил Билли. — Вдруг черная аура ослабла, и они восстановили свое здоровье?..

Рамона отрицательно покачала головой.

— Нет. Я видела то, что видела, но лучше бы не видела этого вовсе, потому что теперь я знаю. Я знаю и буду молчать, поскольку что может одна ведьма? — Она замолкла, и Билли увидел в ее глазах странное выражение. — Худое зло — самое худшее. Носит одеяние пастуха и уничтожает того, кто ему доверяет. О Господи... — Женщина глубоко вздохнула и замолчала.

Билли положил ей ладони на плечи, и она накрыла их своими.

— Ты будешь гордиться мною, мама. Вот увидишь.

— Я знаю. Билли, тебе предстоит долгая дорога...

— Только до Тускалузы...

— Нет, — тихо возразила Рамона. — Сначала до Тускалузы. Потом... твой Неисповедимый Путь разойдется с моим. Ты пойдешь дальше и увидишь то, о чем я и не мечтала. С одной стороны, я завидую тебе, а с другой — боюсь за тебя. Да... — Она поднялась из кресла, и Билли увидел, как много у нее седых волос. — Я сделаю тебе несколько сандвичей, пока ты будешь одеваться. Одному Богу известно, когда у тебя будет возможность поесть.

Билли подошел к комоду и достал оттуда чистые голубые джинсы и сине-зеленый пиджак. Он быстро оделся, желая выкроить немного времени для разговора с отцом. Одевшись, он вытащил из грязных рабочих брюк кусочек угля и сунул его в карман. Его сердце стучало, как оркестр ударных инструментов. Он вынес свой чемодан на террасу, где Джон, склонив голову набок, всматривался в даль и к чему-то прислушивался.

— Жаркий денек, — произнес он тихо. — Слышишь, как шелестит кукуруза?

— Папа, — позвал Билли. — Не знаю, поймешь ты меня или нет, но... я ненадолго уеду. Видишь? Мой чемодан собран, и... — К горлу подкатил комок, и Билли пришлось подождать, пока он исчезнет. — Меня не будет до октября.

Неожиданно в его сознании промелькнула мысль: «До октября отец не дотянет». Он отогнал ее прочь, глядя на здоровую половину отцовского лица.

Джон кивнул.

— Кузнечики всегда стрекочут в жару, правда?

— О, папа... — прошептал Билли. Его горло сжалось, и он схватил жесткую руку отца, покоящуюся на подлокотнике. — Прости меня, это по моей вине, прости, прости меня... — Его глаза обжигали слезы.

— Буль! — произнес отец и улыбнулся. — Ты видел? Старая лягушка нырнула в пруд! — Он покосился на дорогу и подался вперед, прикрывая глаза от солнца здоровой ладонью. — Смотри-ка, сынок, к нам едут гости.

Над проселком поднималась пыль. «Не сейчас! — мысленно прокричал Билли. — Еще слишком рано». Из-под колес фургона разлетались птицы; на этот раз «фольксваген» не остановился на полдороге, а мужественно преодолел все рытвины и ухабы до самого дома. На его бортах белыми, в форме привидений, буквами была выведена надпись «ПРИЗРАК-ШОУ ДОКТОРА ЧУДО».

— Кто сегодня у нас в гостях? — спросил Джон, и на его лице появилась однобокая улыбка.

— Мужчина, о котором я тебе рассказывала, дорогой, — ответила Рамона. Она как раз выходила на террасу, держа в руках бумажный пакет с двумя сандвичами с арахисовым маслом и колбасой и парой красных яблок. Ее глаза сузились, когда дверь автомобиля открылась и из него вылез доктор Чудо, выглядевший так, будто он спал в своем полосатом костюме и соломенной шляпе.

— Хороший денек, не правда ли? — крикнул он и направился к дому; с каждым шагом его улыбка таяла под ледяным взглядом Рамоны. Он прокашлялся и, подняв голову, взглянул на крышу. — Все закончено?