Роберт Маккаммон - Ваал. Неисповедимый путь

— Заткни свою пасть! — раздался женский визг. Это кричала молодая мать, прижимающая к себе умирающего ребенка.

Рамона посмотрела на Фальконера.

— Убийству, — повторила она, сверкая глазами, — потому что в глубине души вы знаете, что это ложь.

Она посмотрела на дрожащего мальчика, который снова попался ей на глаза.

— Знаешь ли ты, что такое Смертный Грех? — заревел евангелист. — Видеть Мощь Господа и называть ее Работой Дьявола! Ты потеряна для Бога, женщина! — В толпе зазвучали одобрительные голоса. — Ты потеряна!

Когда швейцары выпроваживали их из палатки, Билли оглянулся и увидел за проповедником неподвижно стоящего с полуоткрытым ртом мальчика в желтом костюме. Их взгляды встретились, и Билли почувствовал праведный гнев, горечь и страсть, исходящие от Уэйна Фальконера.

Потом сын и мать оказались на поле, и швейцары предупредили их, чтобы они не смели снова заходить в палатку.

Они подождали десять минут, но Джон так и не появился. Собрание запело громкими голосами, и Билли почувствовал, как его мать вздрагивает при каждом раскате голоса Фальконера. Наконец Рамона взяла сына за руку, и они в темноте двинулись по направлению к дому.

— Билли, сынок, проснись! Проснись!

Билли сел на кровати и стал тереть глаза. Спустя несколько секунд он разглядел неясные очертания фигуры, стоящей рядом, и узнал голос отца. Билли уговорил себя заснуть несколько часов назад, когда мама сказала ему, что отец сердится на них и может не прийти домой. Билли удивился и не мог понять, что случилось. Сила юного евангелиста вытянула его на подмостки, но когда он начал исповедоваться, все пошло кувырком. Ну теперь по крайней мере папа вернулся домой.

— Прости, — сказал Билли. — Я не хотел...

— Ш-ш-ш-ш! Нам надо вести себя тихо. Мы же не хотим, чтобы нас услышала мама?

— Почему?

— Потому что она уснула, — ответил Джон. — Не надо ее будить. Пусть это останется между нами, мужчинами. А теперь обуйся. Нет-нет, не переодевайся, сойдет и пижама. Я хочу тебе что-то показать. Пошли быстрее, но тихо.

Голос отца звучал довольно грубо, но Билли, занятый ботинками, этого не заметил.

— Пошли, — сказал Джон. — Мы немного прогуляемся. Ты и я.

— Я включу свет?

— Открой папе входную дверь и не забывай о тишине.

Во влажной ночной темноте стрекотали цикады. Билли следовал за смутно различимым силуэтом отца. Они пошли по дороге к шоссе. Когда Билли попытался взять отца за руку, тот отшатнулся и прибавил шагу. «Он все еще злится на меня», — подумал мальчик.

— Я что-нибудь сделал не так? — спросил Билли. Этот вопрос он задавал матери в течение всей дороги до дома. — Я хотел исповедаться в своем грехе, как советовал проповедник.

— Ты правильно поступил. — Джон замедлил шаг. Теперь они шли но обочине шоссе, удаляясь от Готорна. — Очень правильно.

— Тогда почему все словно с цепи сорвались? — Его папа был почему-то чуточку выше, чем раньше. — Почему ты не поехал домой вместе с нами?

— У меня были на то причины.

Они прошли еще немного. На ночном небе сияли россыпи звезд. Билли все еще не проснулся и не мог понять, куда это отец ведет его. Джон теперь шел на два шага впереди и чуть-чуть ближе к дороге.

— Папа, — сказал Билли, — когда тот мальчишка поглядел на меня, я... почувствовал внутри себя что-то странное.

— Странное? Объясни.

— Я не знаю. Я думал об этом по дороге домой и рассказал все маме. Это было очень похоже на то, что я чувствовал в доме Букеров. Я не хотел лезть в подвал, но чувствовал, что должен... Почему так, папа?

— Не знаю.

— Мама говорит, это потому, что Уэйн обладает... — Билли запнулся, пытаясь вспомнить незнакомое словосочетание, — Божьим даром. Чем-то в этом роде.

Джон некоторое время молчал, затем внезапно остановился и стал всматриваться в темноту. Билли не помнил, чтобы его отец был таким высоким.

— Давай перейдем дорогу, — тихо предложил Джон. — То, что я хочу тебе показать, находится на той стороне.

— Да, сэр.

Билли двинулся за отцом. Его глаза начали закрываться, и он зевнул.

Бетонное покрытие шоссе завибрировало у него под ногами.

Из-за закрытого деревьями поворота в тридцати футах от Билли выскочил огромный трейлер с прицепом, ослепив мальчика фарами, оглушив шумом двигателя и обдав выхлопными газами.

Билли, стоявший на середине шоссе, был ослеплен и испуган. Его ноги налились свинцом, и он увидел впереди себя тень отца.

Но это был уже не Джон Крикмор. Это был огромный массивный зверь — семифутовый неуклюжий монстр. Голова зверя крутилась, как на шарнире, глубоко посаженные глаза светились темно-красным; Билли он показался похожим на дикого вепря. Монстр усмехнулся и исчез в темноте.