Константин Поповский - Местоположение, или Новый разговор Разочарованного со своим Ба

Горацио: Со всей готовностью, раз вы просите… Тут нет секрета. ( Следователям ). Вы позволите, милорды?

Первый следователь: Сделайте одолжение.

Горацио( Священнику ): С глубоким сожалением, я принужден был бы смириться.

Священник: Но сердце? Сердце?

Горацио: В этом я не волен.

Священник: Настолько, что вас не убедил бы даже голос Церкви? Вы так уверены?

Горацио: Как в том, что вижу вас. ( Немного насмешливо ). Хоть, говорят, есть мудрецы, которые полагают, что, при желании, и это можно оспорить.

Первый следователь: Подальше от таких.

Второй следователь: Наоборот, поближе. Есть много способов, чтобы заставить их переменить это мнение.

Горацио: Как и всякое другое, я думаю.

Священник( негромко, словно сам с собой ): Вот эту сутану я ношу уже без малого сорок лет, и что же? – за это время небеса ни разу не подали мне никакого знака, не ободрили меня ни чудом, ни знамением, – и я на них за это не в обиде… ( Горацио ). Что если этот призрак был сам дьявол?

Горацио: В таком случае, святой отец, согласитесь, что он был на этот раз несколько непоследователен, раз ему пришлось наброситься на самого себя, да еще так, что зло в результате было наказано.

Священник: Ах, сын мой! Но какой ценой? И сколько пролилось невинной крови! Разве небо на это способно?.. Невинные лишились жизни, королевство – короля, престол – наследника, мать – сына, сын – матери, – Боже мой! – и это все по попущенью неба?

Первый следователь( Горацио ): Вопрос серьезный.

Горацио: Но на первый взгляд. ( Священнику ). А почему бы нет? Не все ли происходит по воле неба? Тем более, что я читал у святых отцов, что после того как Адам съел свое яблоко, на земле не осталось ни одного невиновного. Если принять это во внимание, нам не на что роптать. ( Глухо, почти сквозь зубы ). К тому же, само это слово, «невинный», часто походит на занавеску, которую задергивают, когда удобно, чтобы не видеть правды.

Первый следователь: Похоже, нам грозит серьезный диспут. А ну-ка, ну-ка… ( Священнику, негромко ) Он вас загонит в угол, защищайтесь.

Священник: Пусть, если этот угол – правда. ( Горацио ). Взгляните сами, сын мой, – Бог дал нам волю и разум, чтобы мы стремились к добру и избегали зла, и умели отличить одно от другого, а это значит, что дьявол препятствует изо всех сил первому и потворствует второму, то есть строит нам козни и толкает к погибели… Нет, нет, вся эта кровь на его совести, а, следовательно, этот призрак только одна из его уловок.

Первый следователь( Горацио ): Аргумент не плох.

Горацио: Но не смертелен.

Первый следователь: Ну-ка, ну-ка…

Горацио( Священнику ): Вы смотрите на следствия, – на кровь и ужас, – но среди них упускаете что-то очень важное. Наружу вышла ложь, – вот главное. Неужели это на руку врагу рода человеческого, который сам соткан из лжи, как плащ из нитей? Стоит вам потянуть за одну, как расползется вся ткань.

Первый следователь( Священнику ): Он вас одолевает.

Священник( Первому следователю ): Мне так не кажется. ( Горацио ). Ложь, ужас, кровь, обман, насилье, зависть, гордость, похоть и многое другое, чего нам не хватить перечислить и дня, – все это дело рук дьявола и только его одного. Какие тут сомненья? И если вдруг он поступился из этого списка чем-то небольшим, то, можно быть уверенным – лишь ненадолго и только лишь затем, чтобы добиться большего, – как ростовщик, дающий деньги в рост, чтобы получить прибавку.

Первый следователь( Горацио ): А он вас зацепил.

Второй следователь: Да, и пребольно.

Горацио: Но лишь при том условии, что сказанное – верно.

Второй следователь: А разве нет?

Горацио: Если мы считаем, что ложь – только один из множества пороков, – то, что ж, тогда конечно. Но ложь – похуже всякого греха. Поднявшись выше звезд и опустившись ниже преисподней, ложь проросла сквозь мир, как плесень прорастает через хлеб, делая его негодным. А это значит, что она опережает всякий грех и всякий порок, и их заботливо растит, хранит и оберегает, как мать своих детей.

Первый следователь: Это что-то уж больно возвышенное.

Горацио: Как и всякая правда, милорд.

Первый следователь: Но все-таки сознайтесь, что вы немного перегнули палку.