Клайв Баркер - Проклятая игра [litres]

Брир не возражал против перемены погоды. На улице было слишком душно, и дождь с его символическим очищением заставил его чувствовать себя более комфортно. Хотя прошло уже много недель с тех пор, как он чувствовал хоть малейший спазм боли, жара все-таки вызывала у него зуд. Даже не зуд. Это было более фундаментальное раздражение: ощущение ползания по коже или под ней, которое не смягчала никакая мазь. Моросящий дождь, казалось, немного приглушил его, за что Брир был благодарен. Или дождь, или то, что он шел увидеть женщину, которую любит. Хотя Карис несколько раз нападала на него (он носил раны как трофеи), он прощал ей ее прегрешения. Она понимала его лучше, чем кто-либо другой. Она была уникальна – богиня, несмотря на волосы на теле, – и он знал, что, если бы снова увидел ее, показал себя ей, прикоснулся к ней, все было бы хорошо.

Но сначала нужно добраться до дома. Потребовалось некоторое время, чтобы найти такси, которое согласилось его взять, и когда один такой водитель нашелся, он проделал лишь часть пути, прежде чем велел пассажиру выйти: вонь до того отвратительная, заявил он, что потом целый день никто не согласится сесть в машину. Пристыженный слишком публичным отказом – водитель такси, уезжая, продолжал на него орать, – Пожиратель Бритв отправился в глухие переулки, где, как он надеялся, никто не будет его высмеивать и осыпать колкостями.

В одном из таких захолустий, всего в нескольких минутах ходьбы от места, где его ждала Карис, молодой человек с вытатуированными на шее синими ласточками вышел из дверей, чтобы предложить Пожирателю Бритв некоторую помощь.

– Эй, мужик. У тебя больной вид, ты в курсе? Давай помогу.

– Нет-нет, – пропыхтел Брир, надеясь, что добрый самаритянин оставит его в покое. – Я в полном порядке, спасибо.

– Но я настаиваю, – сказал Татуированный, ускоряя шаг, чтобы догнать Брира, а затем встав на пути Пожирателя Бритв. Он бросил взгляд налево и направо, проверяя, нет ли свидетелей, а потом толкнул Брира в дверной проем кирпичного дома.

– Держи рот на замке, приятель, – сказал он, выхватывая нож и прижимая его к забинтованному горлу Брира, – и все будет ладушки. Просто выверни карманы. Быстро! Быстро!

Брир не сделал ни малейшего движения, чтобы подчиниться. Внезапность нападения сбила его с толку, а то, как юноша схватил его за сломанную шею, вызвало головокружение. Татуированный слегка вдавил нож в бинт, чтобы пояснить свою мысль. От жертвы дурно пахло, и вор хотел покончить с делом как можно скорее.

– Карманы! Ты что, оглох? – Он вонзил нож глубже. Мужчина даже не вздрогнул. – Эй, я сделаю это, – предупредил вор. – Я перережу тебе глотку, твою мать.

– О, – сказал Брир, не впечатленный. Скорее для того, чтобы успокоить нервную дрожь, чем от страха, он порылся в кармане пальто и нашел горсть вещей. Монеты, несколько мятных леденцов, которые он продолжал сосать, пока слюна не иссякла, и бутылка лосьона после бритья. Он протянул их со слабым извинением на нарумяненном лице.

– И это все, что у тебя есть? – возмутился Татуированный. Он разорвал пальто Брира.

– Не надо, – предложил Пожиратель Бритв.

– Жарковато для пальто, правда? – спросил вор. – Что ты скрываешь?

Пуговицы поддались, когда он рванул куртку, которую Брир носил под пальто, и теперь вор, разинув рот, смотрел на рукоятки ножа и вилки, которые все еще были погружены в живот Пожирателя Бритв. Пятна засохшей жидкости, стекавшей из ран, были лишь немногим менее отвратительны, чем коричневая гниль, которая расползалась от подмышек и вверх от паха. В панике вор еще глубже вонзил нож в горло Брира.

– Господи…

Энтони, потерявший чувство собственного достоинства, самоуважение и, если бы он знал это, свою жизнь, мог потерять только самоконтроль. Он протянул руку и схватил пытливый нож жирной ладонью. Вор разжал хватку слишком поздно. Брир, более проворный, чем предполагала его комплекция, вывернул клинок и руку назад и сломал запястье нападавшего.

Татуированному было семнадцать. Для семнадцатилетнего юноши он жил полной жизнью. Он видел две насильственные смерти, потерял девственность – со своей сводной сестрой – в четырнадцать лет, дышал

веселящим газом, смотрел снафф-видео, принимал все колеса, какие попадали в его дрожащие руки; он думал, что не терял времени даром и поумнел. Но такое ему не встречалось. Ничего похожего, ни разу. У него заныл мочевой пузырь.

Брир все еще держал бесполезную руку вора.