Эдмонд Гамильтон - Скрытый мир

Хорошо, если вы изучите предыдущие случаи, вы обнаружите, что они были отделены друг от друга регулярными интервалами времени. Точно двадцать дней и шесть с половиной часов протекли между появлением первого и второго лучей… Тот же самый точный интервал в двадцать дней и шесть с половиной часов мы наблюдаем между вторым и третьим явлением. Следует предположить, что перед нами — явная закономерность, и тот же интервал должен отделять третье явление от предполагаемого четвертого… Таким образом, я могу предположить и даже утверждать, что если четвертый световой столб возникнет, это произойдет ровно через двадцать дней и шесть с половиной часов от предыдущего, за половину часа до полуночи ночью двадцать первого мая, чуть больше чем через две недели. И я предлагаю, чтобы мы были там, когда это произойдет… Мы, и только мы знаем, где и когда появится загадочный свет, если он действительно появится, и мы можем попытаться проникнуть в эту тайну. И это действительно тайна. Что порождает эти лучи, которые явно не могут быть рождены ни одной человеческой технологией, но которые появляются с изумительной регулярностью в пространстве и времени, с регулярностью и точностью, свидетельствующими о разумном замысле? Какова причина появления этих лучей, какова их цель?.. Мы имеем шанс ответить на эти вопросы, возможно, столкнувшись с неведомым разумом и невообразимыми силами. Вы, Даррел, Фэнтон и Вэнс, вы со мной?

Наступила тишина, звенящая тишина после его последних слов, тишина, в которой мы пристально глядели на него и друг на друга, и когда наши взгляды встретились, мы знали без слов мысли друг друга. Даррел, обращаясь к Келсоллу, ответил за всех нас:

— Мы с вами, Келсолл — сказал он спокойно. — Независимо от того, что за тайну скрывает этот странный синий свет, мы собираемся с вами разгадать ее.

— За полчаса до полуночи двадцать первого мая четвертый световой столб должен появиться. Всего через шесть часов!

Доктор Келсолл уставился на карманные часы, а потом на нас.

Вокруг нас во всех направлениях раскинулось обширное зеленое море бразильских джунглей, огромная плотная масса растительности, которая, казалось, легла на землю тяжелым одеялом.

Огромные деревья, возвышавшиеся впритык друг к другу, толстые лозы и лианы, сплетавшие их воедино, непроницаемая сеть растений, кустов и трав, которая делала джунгли непроходимыми, блестящие цветные птицы и обезьяны, роящиеся всюду бесчисленные странные насекомые окружали нас, в подлеске шевелились какие-то крупные звери. Панорама джунглей, освещенных теперь угасающим с заката на западе, пугала и завораживала. Кипящий котел жизни — шевелящийся, шелестящий, шипящий зеленый хаос. Это празднество равнодушной к человеку жизни было странно угнетающим.

Наша четверка, однако, высадилась на остров в этом океане зеленой жизни, на длинный мыс треугольной формы, между двух бурных рек цвета охры, Малгре и Тауруруаруа. Они сливались вместе у дальней вершины песчаного треугольника, стремительно неся воды к великой Амазонке, далеко на юг.

Внутри этого треугольника земли между двумя реками, или рядом с ним, согласно вычислениям Келсолла, должен был появиться четвертый таинственный луч, четвертый столб непостижимого синего света. Вдоль одной из сторон треугольника, на берегу Малгре, стояли наши коричневые тропические палатки, наш длинный речной ялик был пришвартован около них.

На этом крепком суденышке, при помощи его сильного небольшого двигателя, мы пробились к слиянию рек. Быстрый авиалайнер, который нам удалось поймать, принес нас из Нью-Йорка в глубины Бразилии меньше чем за два дня.

Тогда, обеспечив себя крепким речным яликом, который был достаточно большим, чтобы взять на борт нас и все наше оборудование и аппаратуры, мы двинулись по Амазонке речным пароходом к устью Малгре. Там, оставив пароход, мы начали самую трудную часть нашей поездки, медленную борьбу против течения упрямой Малгре, через джунгли, которые простирались по ее берегам, на север. Сквозь джунгли, роящиеся жизнью животных, где единственными представителями человеческого рода были смуглые голые индейцы, никогда не вступавшие в контакт с цивилизацией.

Это была дикая глушь бразильской Гвианы, опасная и неисследованная. Столь трудным было наше продвижение, что только чудом мы успели к рассчитанному времени.

Мы высадились здесь, на этом песчаном треугольнике всего день назад. До настоящего момента мы были заняты подготовкой аппаратуры, дорогой, чувствительной и хрупкой, над которой мы тряслись всю дорогу в ялике, опасаясь за ее сохранность.