Зои Аарсен - Холодный как мрамор [litres]

Когда наши взгляды встретились, Черил виновато нахмурилась, что пронзило мне сердце – последние несколько месяцев я была паршивой подругой.

– Мне жаль, что ты не смогла раньше рассказать мне о происходящем.

Я положила стопку постельного белья на кровать и села рядом с Черил, размышляя, было ли это последней возможностью возместить ущерб, который я нанесла в сентябре нашей дружбе.

– Я не сказала тебе, потому что это звучало бы неправдоподобно: девочка из нашей школы может убить человека, просто рассказав ему историю. Ты бы вряд ли поверила мне, а если бы и поверила, мне бы не хотелось, чтобы ты участвовала в противостоянии с Вайолет. Но это все правда, и если я не смогу придумать, как сбежать из школы в течение следующих нескольких недель, чтобы остановить Вайолет, то Миша умрет до двадцать четвертого января. Возможно, другие люди тоже погибнут. – Я не стала добавлять, что и она была потенциальной жертвой. Черил не заслужила узнать, что Вайолет оставила для нее предсказание на подносе. Взгляд Черил все еще был грустным.

– Но я вижу Вайолет каждый день, – напомнила она мне. – В этом семестре я могла бы записаться на занятия, которые она посещает, и записывать, с кем она разговаривает.

Я понимала, что Черил хотела мне помочь, но боялась, что она могла пойти во все тяжкие и привлечь к делу еще больше нежелательного внимания Вайолет, если не позволю ей верить, что она тем или иным образом помогает нам.

– Просто присоединись к поездке, – посоветовала я Черил, полагая, что если предсказание Вайолет для Черил могло сбыться, даже если она не прочла его, тогда моя подруга уже была в большей опасности, чем та, от которой я могла бы ее защитить.

– Ты окажешь мне большую услугу, если будешь держать меня в курсе всего происходящего во время поездки: кто едет, как вы туда доберетесь, кто с кем живет в одной комнате… ну, все. В школе делай вид, что вчерашней ночи никогда не было, и будь в Мичигане в конце месяца вместе со всеми.

– Натягивайте потуже, девочки. У нас не должно быть складок.

Надзирательница Робинсон, сотрудница Шеридана, ответственная за наблюдение за теми, кто дежурил в прачечной, стояла у входа в прачечную в подвале здания Гурон общежития в Шеридане. В кампусе было два больших общежития, чтобы более молодые девушки были отделены от старших, но, на мой взгляд, стратегия деления имела бы больше смысла, если бы чрезвычайно опасных девочек держали подальше от менее опасных. В Шеридане было много молоденьких девочек, которых я избегала так же, как и девочек моего возраста, некоторые из них работали в ту ночь со мной в прачечной.

Когда мне назначили работу в прачечной 22 января, это в значительной степени затруднило мой план побега из кампуса той ночью. Было почти шесть часов вечера, и согласно нашему с Генри плану, который мы составили на скорую руку в новогоднюю ночь, через полчаса они с Мишей должны были ждать меня в километре от общежития на дороге, огибавшей мою школу. Я каждую ночь в течение трех проведенных в Шеридане недель спрашивала маятник, получится ли у нас сыграть в «Легкий как перышко, холодный как мрамор» с Вайолет на лыжном курорте, и он неизменно отвечал, что мы сможем это сделать. Теперь настало время уходить, а я оказалась в ловушке под наблюдением самой жесткой надзирательницы в кампусе.

У меня кружились бабочки в животе, пока я доставала из сушилки горячую спортивную форму, чтобы ее сложить, а Робинсон наблюдала за нами. Тот вечер пошел не по плану. Я должна была дежурить в столовой. Если бы я была там, подготавливая все к ужину, то спрятала бы свой пуховик гле-то между общежитием и столовой. У меня была бы возможность проскочить через служебную дверь столовой, где разгружали большую партию овощей и сыра государственного образца, а потом – выбраться на сельскую дорогу, ведущую к Шеридану, где дождалась бы ребят.

Вместо этого, по неизвестной причине, накануне мое имя оказалось напечатано в списке дежурств в прачечной. Я подумывала обратиться к миссис Фримантл, советнице по дисциплинарным вопросам, ответственной за еженедельные дежурства, но в конце концов решила, что лучше не привлекать к себе внимание. Я не могла винить в происходящем духов Вайолет; это было лишь одним из раздражающих аспектов посещения исправительной школы и отсутствия контроля над собственной жизнью. Независимо от причины, по которой мне пришлось складывать чистое белье в среду вечером, я была в ужасе. У меня было лишь несколько минут, чтобы сообразить, как исправить ситуацию, – и ни одна из возможностей, которые я обдумала за последние тридцать часов или больше, не казалась реалистичной.