Тим Ваггонер - Сверхъестественное. Обряд посвящения. Свежее мясо. Врезано в плоть [сборник litres]

Женщина, упав на колени около мертвеца, спрятала лицо в ладонях и безутешно рыдала. Приблизившись, Джесс снова поднял монтировку. Женщина подняла голову – растрепавшиеся волосы, распахнутые от горя и ужаса глаза, тушь потекла от слез так, что казалось, будто лицо таяло. Джесс ждал неизбежной просьбы о пощаде. На самом деле он хотел, чтобы женщина взмолилась об этом, чтобы на секунду она поняла, насколько это бессмысленно, как она впустую потратила жизнь, веря не в то, что нужно. Он поднял монтировку повыше и сжал челюсти, намереваясь раскроить ей череп одним ударом.

Женщина сделала глубокий дрожащий вдох и проговорила:

– Ты чудовище. Теперь ты знаешь, не так ли?

Джесс заорал и опустил монтировку…

И неожиданно проснулся.

С колотящимся сердцем он открыл глаза и через секунду узнал свою спальню. Воспоминания сливались со сном. Он пытался отделить реальность от фантазии. Убил ли он мужчину? А женщину? Или оставил в живых? Нет… он хотел убить мужчину, но Барт остановил его. Во сне Барта не было.

Был ли сон видением, которое показывало, что было бы, если б он напал на прохожих в одиночку? Или просто подсознание решило сыграть с ним шутку? Джесс хотел сбросить простыню и заметил, что она разрезана в нескольких местах, будто кто-то прошелся по ней канцелярским ножом. Когда он встал, пульсирующая головная боль накатила с такой силой, что он покачнулся, и ему пришлось схватиться за спинку кровати, чтобы не упасть.

Вернувшись вчера домой, он, с небольшой помощью Барта и Кейта, уговорил ящик пива. Это могло бы объяснить, почему большая часть ночи прошла как в тумане, а также странные сны и утреннее похмелье. Неужели отец чувствует себя так каждый день всю жизнь? Ковыляя к ванной, Джесс нащупал на лбу две шишки. Он не помнил, чтобы ударялся головой. Может, он вырубился и Барт с Кейтом дали ему распробовать собственное оружие за то, что он напугал их до усрачки?

Если они что-то с ним делали, пока он был без сознания, Джесс переломает им руки, а потом пробьет их головами ближайшую кирпичную стену. В любом случае они трупы.

Ким Джейкобс пришла в себя, постепенно осознавая боль во всем теле, а в мыслях тем временем мелькали короткие обрывки недавних воспоминаний: как она задержалась на работе, чтобы доделать финансовую отчетность; как вышла из супермаркета, купив продукты к ужину; спущенная шина; попытки заменить колесо; высокий мужчина из фургона, который никак не хотел уходить. А потом она разом вспомнила все: нападение на улице, удар головой о бок собственной машины – подробности того, как она оказалась в фургоне с обмотанными скотчем ногами…

Еще до того как Ким смогла открыть глаза, она чувствовала, что боль в голове пульсировала в такт с сердцебиением. Ким предположила, что в результате нападения заработала сотрясение, вероятно, разбила голову. Стянутые вместе запястья горели, и она не могла пошевелить ногами, хотя голые пальцы терлись о тонкое ковровое покрытие. Плечи ныли, будто кто-то пытался выдернуть руки из суставов. Через секунду Ким поняла отчего. Ее подвесили вертикально, и вес всего тела пришелся на связанные над головой руки.

Задрав голову, она увидела веревку, обвивающую запястья и привязанную к большому болту с петлей, вбитому в потолок. Пальцы ног касались пола, но вес почти не поддерживали. Вместо этого Ким медленно покачивалась на веревке, краем глаза заметив незажженные неоновые буквы, складывающиеся в слово АРКАДА. Под знаком располагалось помещение с большой витриной, но не было ни автоматов для игры в пинбол, ни игровых автоматов. Все, что там находилось, было либо украдено, либо продано. Повернувшись еще немного, Ким увидела трехэтажную стойку с десятком побитых шаров для боулинга, а за ней полированные деревянные дорожки со стандартными столами и фиксированными пластиковыми сиденьями и лавками для тех, кто не ведет счет. В конце дорожек не было кеглей, просто темные провалы за кеглеустановочными устройствами.

Ким узнала место. Этот боулинг-клуб стоял закрытым уже несколько месяцев. Несколько лет назад Ким по вторникам разыгрывала здесь дружеские партии с коллегами, а сейчас оказалась тут как пленница.

Она развернулась дальше и в ужасе отпрянула, чуть не врезавшись в мертвеца, подвешенного за лодыжки, одетого только в белую футболку и боксеры. Прямоугольные куски плоти были срезаны с его бедер и плеч каким-то острым инструментом, и на месте их зияли красные раны.