Владимир Фёдоров - Сезон зверя [litres]

– Завтра утром, – ответил Диметил. – Сам Сосновский прилетает…

– А мне теперь хоть черт с дьяволом! – Белявский ссутулился и залез в палатку.

Обед и ужин не готовили, есть в такой день никому не хотелось. Молча попили чаю с галетами. Когда начало смеркаться, Белявский развел большой костер и сел к нему с карабином. Ночью его должен был сменить Диметил. Дождавшись, когда начальник повернется спиной, Верка незаметно выскользнула из палатки и, прикрываясь то кустами, то береговым обрывом, побежала к водопаду, сжимая в одной руке топорик, а в другой фонарь.

Гир вместо приветствия молча протянул ей на ладони тускло сверкающий дендрит серебра, похожий на маленькое деревце. Он еще ничего не знал о второй жертве.

– Валерка! – выдохнула она, упав ему на грудь. – Он убил Валерку, Гир!.. Мы опоздали… – Прожившая этот страшный день в таком напряжении, она снова не выдержала, и плечи ее беззвучно затряслись от рыдания.

– Когда он его?.. Где?..

– Утром. Возле зимовья. Когда мы с тобой были здесь. – Верка пыталась успокоиться, зная, что нет времени для слез.

– А где он сейчас?

– Там. Белявский сказал, что он остался караулить тело от хромого медведя! Ты понимаешь, зачем он остался?

– Конечно. Нам надо успеть, милая. – Он осторожно отстранил ее от себя. – Разряжай револьвер, я займусь серебром.

Верка достала наган и стала вытаскивать из барабана патроны, а Гир быстро разрубил на камне серебряное деревце на сантиметровые кусочки, обстучал их обухом топорика, придавая цилиндрическую форму, закругленную спереди. Потом он выковырял Веркиным ножом пули из патронов и осторожно вдавил туда кусочки голубоватого металла.

Они побежали вниз по ручью. Время от времени, давая Верке отдышаться, Гир подхватывал ее на руки. До полуночи оставалось чуть больше часа.

Почувствовав, что это скоро начнется, Тамерлан стал слезать с дерева. И вовремя, потому что, сделав всего два-три шага, он начал опускаться на четвереньки. А еще через какие-то считаные секунды сивый медведь медленно побрел по полянке к заветному месту. Оглядевшись по сторонам, он неторопливо разгреб лапами ветки и потянулся к запаху крови. Потом надолго припал к рваной ране на шее студента. Увлекшись, Оборотень не заметил, как за его спиной появилась еще одна тень.

Измученный удушьем и горящей раной, Зверь понимал, что только пища может вернуть ему силы и потерянную кровь, и потому, пересилив осторожность и дождавшись темноты, пошел туда, где его ждала спрятанная добыча. Он знал, что люди обязательно появятся там, как всегда появляются в местах, где гибнет кто-то из них, но какое-то чутье подсказывало ему, что нынче они не успеют сделать этого, что сегодняшняя ночь еще принадлежит ему. Но когда он свернул с тропы на пахнущий кровью след, то вдруг увидел седого медведя, склонившегося над его схороном. Злость заклокотала в Звере, помутила разум, и он, забыв, насколько сейчас слаб и беспомощен, набросился на вора.

Подбегая к склону, Гир и Верка услышали страшный рев и треск кустов. Переглянувшись, они остановились и, определив точное направление, уже медленнее пошли на шум, стараясь не выдавать себя.

Мелькая черно-голубым мячиком между деревьев, на небольшой поляне, облапив друг друга и терзая когтями и зубами, катались две матерых медведя. Верка не могла ничего понять и испуганно жалась к Гиру, зато тот все сообразил сразу: в схватке за добычу сошлись Зверь и Оборотень.

– Надо подобраться поближе, чтобы достать выстрелом, – шепнул он Верке. – Зайдем сверху, там есть за что укрыться.

Гир увлек ее в сторону и начал огибать полянку. Но пока они это делали, поединок, похоже, подошел к концу. Бурый медведь, в очередной раз навалившись сверху на сивого, сумел заломить лапой его ощеренную морду и достал клыками горло. Лес содрогнулся от предсмертного медвежьего рева, переходящего в булькающий храп. Ударив еще несколько раз поверженного и недвижного уже соперника когтями, Зверь устало поднялся над ним, негромко и совсем не победно прорычал, отряхнул нависшую клоками шерсть и, покачиваясь, пошел к разрытой куче. Невидяще глянул по сторонам, уткнулся в кучу носом и засопел.

– Стреляй! – скомандовал Гир. – Стреляй!

Верка вскинула наган и несколько раз рванула спуск. Взревев от боли и испуга, Зверь бросился в темноту.

– Я в него попала, попала! Почему с ним ничего не случилось?! – недоуменно почти прокричала Верка.

– Потому что… – Гир успокаивающе привлек ее к себе. – Потому что серебряную пулю должен был получить другой. Вон тот. – И показал на мертвого Оборотня.