Наталья Якобсон - Изувеченный [litres с оптимизированной обложкой]

Корделия вспомнила, что до встречи с Донатьеном ей ни разу не снились подобные сны. Она вообще не видела раньше снов, а если и видела, то не запоминала. Теперь ей каждую ночь что-то снилось. И не всегда сны были приятны.

Говорят, все сны имеют свое значение. Чаще всего они приходят к спящему, чтобы предупредить его о грядущей опасности, но предупреждения в них переданы чисто символически и всегда хаотично. Сон – это всего лишь длинная формула из символов, которую нужно расшифровать, учил ее Донатьен, вначале лишь создается впечатление, что пророческие знаки беспорядочно нагромождены друг на друга, на самом деле они представлены в предначертанной последовательности. Все предрешено, и они сообщают об этом. Вот Донатьен смог бы расшифровать любое, даже самое запутанное сновидение, а сообразительности Корделии на это не хватало. Почему-то ей не хотелось рассказывать Донатьену о своих снах и спрашивать у него совета. Возможно, ее недоверчивость к нему была спровоцирована странным ощущением, что он же ей эти сны и насылает. Иногда он способен действовать за гранями разумного, но непонятно, зачем ему это нужно.

Корделия тщетно ломала голову. Что мог значить ее сон? Кажется, он снился ей уже не в первый раз. А только пророческие сны способны сниться по нескольку раз. Ей снилась яркая черная жемчужина среди бледных пригоршней белого жемчуга. Что мог означать такой символ? Девушка нахмурилась и сосредоточила взгляд на звездном небе над своей головой. На этот раз она задремала прямо в гондоле, спокойно проплывавшей по Гранд-каналу. Они миновали мост Вздохов и площадь Святого Марка. Гондола мерно покачивалась на поверхности воды, неся их к палаццо де Франко. Вместо Каитаны на корме сегодня управлялся с веслом какой-то молчаливый гондольер. Не удивительно, что без привычной болтовни Корделия заснула прямо в своем плавучем убежище. Она не надела маску. Пусть прохожие видят, что она плывет в палаццо Донатьена де Франко, разодетая, как для торжества. Впервые платье, которое она носила, не было сшито ею самой. Роскошный наряд из зеленого бархата и золотистых кружев для нее заказал сам Донатьен. Он же прислал к ней камеристку и парикмахера, который уложил ее волосы в сложную и затейливую прическу. В таком виде Корделия чувствовала себя королевой. Она жалела, что маска на золоченой ручке, которая прилагалась к наряду, не зеркальце, в которое можно любоваться на высоко уложенные локоны, черепаховые гребни, похожие на корону, и стоячий воротник, обрамлявший плечи подобно зеленой раковине.

Если в каналах сегодня плавали русалки, то они должны были позавидовать ее красоте. Сама же Корделия с холодной ревностью смотрела на проходящих мимо каналов дам в масках и без. Все уже готовились к карнавалу. Раньше в Венеции уже с августа и вплоть до Жирного Вторника все носили маски. А потом Совет Десяти запретил это из-за размножившегося числа притонов, где под маской мог спрятаться каждый. Но слова «маске не задают вопросов» остались в ходу. Они были как закон. Корделия не могла подойти, остановить какую-то из дам и потребовать назвать свое имя. Ни одна не сняла бы маску. А под маской не узнать, кто твоя соперница, а кто просто прохожая.

Девушка озиралась по сторонам и все больше уверялась в том, что лишь у нее одной хватает смелости разгуливать без маски в такое позднее время. Все остальные, спешашие куда-то вечером, не снимают ее с лица. Вероятно, оттого, что спешат к возлюбленным или по каким-то делам, которые не стоит разглашать. Лишь одна Корделия не стеснялась ни своих занятий, ни своих чувств.

Здесь встречались дамы и кавалеры в масках сов, павлинов, сильфов и сильфид, цыган, шутов, какая-то пара даже надела полумаски в виде солнца и луны. Чуть не задев борт гондолы, мимо проскакал акробат. Он ходил колесом и выдыхал огонь, но Корделия им не заинтересовалась. Она издали завидела стройную женщину в маске скелета, спешившую вслед за похоронной процессией с детскими гробиками. Женщина на миг приподняла маску, и это была Анджела.

Корделия вздрогнула и отвернулась. Казалось, что черные как угли глаза Анджелы смотрели прямо на нее. Маска Синьорины Смерти в виде скелета не была оригинальной, но именно здесь она смотрелась эффектно.

Другие дамы с прикрытыми масками лицами тоже спешили по своим делам. Казалось, что Венеция ближе к ночи оживает, а не готовится отойти ко сну. Этот город никогда не спит. Корделия оказалась разочарована, когда поездка по ночным каналам закончилась и гондольер предложил ей руку, чтобы помочь выбраться на берег. Фонари на изогнутых крюках у дверей домов и на носах гондол бросали блики на воду. Корделия удивилась, заметив, что в палаццо царит непривычная темнота. Никто не спешил зажечь множество свечей, как обычно. Ее будто и не ждали.