Эндрю Кальдекотт - Загадочный город

— Хорошо, хорошо, — сказал Облонг с тем самым тошнотворным чувством, которое преследовало его еще на Вайверн Лейн. Он потерял контроль. Теперь ситуацией всецело владел класс.

— Проголосуем! — заявил Сликстоун.

Результат выбора оказался вполне предсказуемым:

Рыцарь : Родни Сликстоун.

Оруженосец : Сэм Колье.

Прекрасная дама : требует уточнения.

Задняя часть чудовища : Нед Гули.

Передняя часть чудовища : Гвен Ферди.

Облонг верно угадал, что за решением Родни отложить выбор прекрасной дамы стояло желание получше присмотреться к вариантам, при этом учитель никак не мог понять, откуда взялись внезапные перемены в характере мальчика и его ненависть к деревенским. Согласившись с таким положением вещей, Облонг почувствовал собственную слабость — вот что бывает, когда принимаешь подачки богачей.

Родни не мог дождаться того дня, когда сэр Веронал возьмет город в свои руки, что в конце концов непременно произойдет. Слегка усмиряло его только стремление стать законным наследником. Он знал, что сэр Веронал прогонит деревенщину, как только придет подходящее время, но неплохо было бы устроить собственную демонстрацию, и традиции Ротервирда предоставили ему подходящую возможность.

На следующий вечер Родни пригласил Колье в поместье.

— Обычно у рыцарей есть мечи, — сказал он.

— Я работаю по металлу. Единственную награду взял именно за это.

— Но раз я Молот, значит, мне нужно особое оружие. Сможешь смастерить особый молот, чтоб по краю шли шипы? — Родни вдохновлялся образом бензопилы.

— Конечно, только мне понадобится кузнечный горн и материалы.

— Следуй за мной, — сказал Родни в ответ.

В подвале мальчик показал Колье лучший горн, какой только могла предложить школа.

— Сделай мне оружие, которое запомнится надолго. Мне нужен не простой молоток. — Родни показал ему на соседний верстак, где грозно поблескивала стальными зубьями циркулярная пила.

Колье решил, что сияющая физиономия нового друга отражает предвкушение будущего спектакля, а после подумал, что в его собственных интересах обеспечить наследнику поместья презумпцию невиновности.

В апреле Хейман Солт, подобно марсианскому парикмахеру, заплетал срезанные листья нарциссов в венки. В Гроув Гарденс зацвели ранние кустарники. Богатый аромат азалий призывал посетителей присесть рядом и предаться грезам. Галантусы Хеймана высоко держали свои желтовато-белые бутоны.

Солт привносил в садоводство плоды научных изысканий и наблюдений. Возьмем, к примеру, улиток: часто наблюдавший за ними Солт знал все о том, как они впадают в спячку, об их полуночных привычках и удивительной продолжительности жизни (существа, чьи раковины Солт пометил краской, когда еще сам был молодым человеком, все еще ползали — вот уже более двадцати лет). Фангин рассказал ему, что улитки обладают зрением и слухом и находят пару для размножения, несмотря на то что являются гермафродитами. К наступлению ночи Солт собрал с городских клумб все четыре вида вредоносных слизней и вынес паразитов за пределы Айленд Филда, оставляя прочие двадцать видов трудиться на благо садов.

Слизни — это улитки без панциря. Мысли об эволюции постоянно приводили его к Лост Акру.

По ночам он регулярно наведывался к белой плите, но ее поверхность никак не реагировала на прикосновения. Человек-горностай верил в появление спасителя, но как тот придет, если портал закрыт, а Ференсен, единственный владеющий ситуацией человек, относится к этому месту с удивительным равнодушием? Ференсен метался между желанием разрушить Лост Акр и страхом перед последствиями, которые могли возникнуть в этом случае.

Солт приподнял головку подснежника кончиком мизинца: цвети, отдыхай и перерождайся.

Saeculum .

Облонг несколько раз записал придуманное им название — «Баллада о ярмарке летнего солнцестояния», — меняя нажим и почерк, но никак не мог приняться за настоящую работу. Начальные строки звучали плоско и бесцветно. Он опасался, что учительская деятельность активизировала рассудок, подавив более глубокие чувства, а ведь именно из них рождалось вдохновение. Памятуя о Томасе де Квинси [29] Томас де Квинси — автор знаменитой «Исповеди англичанина, употребляющего опиум». Здесь автор указывает на желание Облонга воспользоваться опьяняющими веществами для вдохновения. , он нагрянул к мисс Тримбл в тот редкий момент, когда в привратницкой никого не было.