Маттиас Бауэр - Morbus Dei. Зарождение

Так ему, во всяком случае, казалось. Это не походило ни на одно из сражений, в которых ему довелось поучаствовать – это напоминало скорее бойню. Изгои вершили правосудие и не делали различий: старики, женщины, дети – никто не избежал горькой участи. Тот, кто мог еще бежать, падал. Кто был еще жив – умирал. Прошлое и будущее слились воедино, и в одно мгновение были перечеркнуты.

Возможно, Элизабет была права, когда назвала это Божьим судом.

Элизабет. Он должен разыскать ее, пока…

Лист вдруг увидел маленькую девочку – она плакала и тянула за юбку маму, неподвижно лежавшую в снегу.

Иоганн бросился было к ней, но не успел. Его обогнала фигура в рясе, и в следующее мгновение девочка лежала рядом с матерью.

Лист упал на колени. В этот миг внутри у него что-то оборвалось – та его человеческая сторона, которую он отвоевывал у себя самого все то время, пока скитался в бегах. Которую наконец-то обрел, встретив Элизабет.

Иоганн закрыл глаза, шум вокруг стал приглушенным. Он вновь стал тем, кем был когда-то на поле боя.

Он поднялся.

Убрал нож в карман и перехватил топор.

И обрушился на противника.

Элизабет, с размаху ударившись о стену, покачнулась – и словно сквозь туман увидела его .

Волосы прядями падали ему на лицо, оплетенное черными сосудами. Одежда висела на нем лохмотьями, руки по локоть были в крови. Он походил скорее на демона из ада, нежели на человека. Но, демон или человек, Якоб Каррер вернулся, чтобы забрать в ад и свою дочь.

Он медленно двинулся на нее…

Изгои не успели даже опомниться, когда Иоганн тенью метнулся в их ряды. Бесшумный и смертоносный, притом проворный как кошка, он прорубался сквозь них, шаг за шагом прокладывал себе дорогу, убивая всякого, кто вставал у него на пути.

Те немногие, кто еще не пал под его ударами, смотрели на него – и жители, и изгои, на краткий миг единые в своем потрясении.

Обрызганный кровью, глаза навыкате, оружие словно инструмент в руках ремесленника – в этот миг Иоганн Лист был для них воплощенной смертью.

Каррер схватил Элизабет за горло и поднял над полом.

– Твое место рядом со мной, – процедил он.

Кровь застучала в висках, в глазах потемнело. Но Элизабет сопротивлялась обмороку, пыталась втянуть хоть немного воздуха и упрямо смотрела на отца.

– Нет…

Еще один изгой упал в снег, захлебнувшись кровью. Иоганн обошел его, завернул за угол горящего дома… и остановился.

Перед ним стоял Кайетан Бихтер – он выставил перед собой руки и с ужасом смотрел на Листа.

– Иоганн… я ведь говорил вам всем, говорил… не следовало идти туда! – вскричал он в отчаянии.

Иоганн медленно подошел к нему и встал почти вплотную.

– Вы все согрешили перед Господом! Против них … против избранных… – прошептал священник в попытке оправдаться.

Лист схватил его за горло. Бихтер с шумом втянул воздух.

– Иоганн… прошу, не надо… – прохрипел он. – Смилуйся…

Лист, прошу тебя.

Иоганн помедлил.

Жнец в смертельной пляске, бледные лица, брызги крови на стене, в свете луны…

Кровавый туман, застлавший ему глаза во время схватки, стал рассеиваться.

Смилуйся над нами.

В этот миг Иоганн вдруг понял, что ему нужно сделать. Вернее, чего ему делать не стоило – не стоило повторять.

Он сделал глубокий вдох и выпустил беззащитного Бихтера.

Туман рассеялся. И вместе с ним затих голос, и поблекли образы, которые преследовали Иоганна все эти годы. Казалось, они вспыхнули напоследок в его сознании и угасли окончательно.

Священник упал и хрипло закашлялся. Иоганн смотрел на него сверху вниз.

– По твоей вине погиб Альбин. Ты предал всех, кто доверял тебе. – Он обвел рукой царящий вокруг хаос, горящие дома и скорченные тела. – Оглянись, так выглядит твое Царствие Небесное? Думаешь, этого хотел от тебя отец Якоб? Этого хотел от тебя Господь?

– Откуда ты знаешь про Якоба? – пролепетал Бихтер.

– Я знаю только, что он не хотел всего этого.

– Но избранные…

– Тоже из плоти и крови, – закончил за него Лист. – И, как все люди, заботятся прежде всего о себе. А чего ты еще ждал, скажи ради бога?

Бихтер встал на колени и ухватил Иоганна за ногу.

– Иоганн, я ведь просто хотел…

Тот смерил его пренебрежительным взглядом.

– Оправдываться будешь перед своим Господом. А теперь прочь с глаз долой.

Он стряхнул с себя руку Бихтера и направился к дому Мартина Каррера.