Стивен Кинг - Глаза дракона [litres]

Он вбежал под арку Западных ворот и дальше в замок. Заспанные придворные, большинство в ночных рубашках, шарахались от его горящего ненавистью лица. Теперь Флегг выглядел тем, кем он и был в действительности: злым демоном. Он перепрыгнул через перила лестницы (железо его подошв высекало из камней зеленые искры, похожие на глаза рыси) и побежал дальше.

В комнату Роланда.

– Медальон, – напомнил Питер Деннису, пока они бежали. – Он еще у тебя?

Деннис пошарил рукой за пазухой, нащупал золотое сердечко и кивнул.

– Дай его мне.

Деннис на бегу передал ему медальон. Питер не стал надевать его на шею, а крепко сжал цепь в кулаке, и золотое сердце покачивалось туда-сюда, бросая красновато-золотые отблески на мрачные стены.

– Быстрее!

Впереди уже виднелась дверь в покои старого короля. Здесь Питер видел его последний раз: старика, благодарного сыну за бокал вина и несколько минут беседы.

Когда-то его отец был полон сил и даже убил дракона стрелой Гроза Врагов.

Теперь, подумал Питер, чувствуя, как кровь бешено пульсирует в висках, я должен этой же стрелой убить другого дракона, куда более страшного.

Томас разжег огонь, надел отцовский халат и придвинул кресло ближе к очагу. Он чувствовал, что скоро заснет, и был рад этому. Но пока он сидел там и смотрел на мертвые звериные головы – они тоже смотрели на него стеклянными глазами, – до него дошло, что он хочет сделать еще две вещи, о которых не осмеливался и подумать, пока отец был жив. Но отца больше не было, поэтому Томас пододвинул к стене кресло и снял оттуда лук отца и стрелу Гроза Врагов. На миг он взглянул в зеленовато-желтые глаза дракона, в которые так часто смотрел с другой стороны. Теперь он увидел в них только собственное лицо, бледное, как у узника, глядящего из-за решетки.

Хотя все в комнате было холодным – огонь еще не успел согреть воздух, – стрела показалась ему странно теплой. Он смутно помнил древнее поверье о том, что оружие, убившее дракона, навсегда сохраняет его жар. Похоже, это на самом деле так, сонно подумал Томас. Но тепло стрелы не пугало его, а, напротив, успокаивало. Томас задремал в кресле с луком в одной руке и стрелой в другой, не зная, что именно в эту минуту сюда, к нему, спешит Питер, а за ним по пятам гонится Флегг, его главный советник и злой гений.

Томас не удивился тому, что застал дверь комнаты отца незапертой, и Питер тоже – в прежние времена ее никогда не запирали.

Питер влетел в комнату вместе с остальными. Фриски бешено лаяла, шерсть ее стояла дыбом. Она понимала, что происходит. Кто-то гонится за ними; кто-то, пахнущий смертью, как тот газ, что убивает шахтеров в рудниках Восточного феода. Фриски готова была драться с носителем этого запаха, но, если бы ее спросили, сказала бы, что это не человек. За ними гналось чудовище, необъяснимое и ужасное.

– Питер, что… – начал Бен, но Питер не слушал его. Он пронесся через комнату прямо к голове Нинера и потянулся к луку и стреле, всегда висевшим там.

Их не было.

Деннис, вбежавший последним, запер дверь на засов. Теперь она содрогалась под тяжелыми ударами.

Питер растерянно оглянулся. Деннис и Наоми сжались в ожидании неотвратимого. Фриски скулила, прижавшись к ногам хозяйки.

– Пустите! – прорычал Флегг. – Откройте дверь!

– Питер! – Бен обнажил кинжал.

– Отойди! – крикнул ему Питер. – Все отойдите, если вам дорога жизнь!

Кулак Флегга, светящийся теперь синим огнем, опять обрушился на дверь. Засовы лопнули одновременно со звуком пушечного выстрела. Через треснувшее дерево брызнул сноп синих лучей. Изуродованная дверь постояла еще секунду и с грохотом рухнула на пол.

Флегг стоял на пороге. Его капюшон упал, открыв восковое лицо. Глаза горели. Зубы были оскалены.

В руке он сжимал тяжелый топор палача.

Он постоял еще немного и вошел в комнату. Слева он увидел Денниса, справа – Бена и Наоми с прижавшейся к их ногам Фриски. Его глаза ощупали их, запоминая, и остановились на Питере.

– Ты не умер, – медленно произнес чародей. – Ты думаешь, твой Бог добр. Но это мои боги сберегли тебя… для меня. Теперь молись, чтобы твой Бог убил тебя сейчас, прежде чем я доберусь до тебя. Это будет много хуже, поверь мне.

Питер стоял между Флеггом и креслом отца, где сидел никому не видимый Томас. Он без страха встретил адский взор чародея. На мгновение Флегг, казалось, был озадачен, потом снова усмехнулся своей звериной ухмылкой: