Стивен Кинг - Глаза дракона [litres]

Сколько еще?

Он не решался посмотреть вниз.

Вверху стали рваться отдельные нитки, аккуратно сплетенные им когда-то. Он не видел этого, и это было хорошо.

– Быстрее, король Питер! – прошептал Деннис. Они только что закончили опорожнять тележку. Питер уже преодолел половину веревки.

– Он так высоко! – простонала Наоми. – Если он упадет…

– Если упадет, то разобьется, – подвел итог Бен, и они подавленно замолчали.

Флегг достиг вершины лестницы и побежал по коридору, оскалив зубы в злобной усмешке. Пот заливал его лицо.

Он отложил топор и открыл первый засов на двери Питера. Потом второй… но тут остановился. Вдруг птичка не пытается упорхнуть, а поджидает его за дверью с чем-нибудь увесистым в руках?

Но когда он заглянул в глазок, то сразу понял все и зарычал в гневе:

– Не так-то это легко, моя птичка! Посмотрим, как ты полетишь, когда я обрежу твою веревку!

Он открыл третий засов, ворвался в камеру и бросился к окну. Улыбка вернулась на его лицо. Он решил пока не обрезать веревку.

Питер спускался. Все мускулы у него одеревенели; ужасно хотелось пить. Ему казалось, что он висит на этой веревке целую вечность, что все напрасно и он скоро умрет – не разобьется, а умрет от жажды.

Он по-прежнему не смотрел вниз, но испытал странную потребность взглянуть вверх. Он поднял голову. Там, с высоты двухсот футов, на него скалилось белое лицо Флегга.

– Привет, моя птичка! – весело крикнул Флегг. – У меня топор, но, думаю, он мне не понадобится. Я его отложил, видишь? – Он показал пустые руки.

Вся сила, казалось, разом ушла из рук и ног Питера при виде этого ненавистного лица. Он уже не ощущал веревки – только видел, как она тянется из его кулаков.

Теперь он поглядел вниз… и увидел три бледных запрокинутых лица, очень маленьких. Он все еще был не в двадцати, не в сорока, а в ста футах над каменной мостовой, на высоте четвертого этажа.

Он не мог больше спускаться, а просто висел на веревке. Снег тихо падал на его лицо. Флегг наверху начал смеяться.

– Почему он остановился ? – закричала Наоми, вцепившись в руку Бена. Она смотрела на силуэт Питера, медленно раскачивающийся, как тело повешенного. – Что с ним?

– Не знаю.

Смех Флегга, доносящийся сверху, внезапно оборвался.

– Кто здесь? – Его голос был подобен грому. – Отвечайте, если вам дорога жизнь! Кто здесь?

Фриски заскулила и спряталась за спину Наоми.

– О боги! – воскликнул Деннис. – Что нам делать, Бен?

– Ждать, – мрачно ответил тот. – А если он спустится – драться. Подождем, что будет дальше. Мы…

Но долго ждать им не пришлось. Все решилось в несколько секунд.

Флегг увидел, как тонка и бела веревка Питера, и мгновенно понял все – и про салфетки, и про кукольный домик. Питер чуть не обвел его вокруг пальца. Но он увидел и кое-что еще. Торчащие концы ниток футах в пятнадцати от верхнего конца веревки.

Он мог повернуть железный прут, чтобы он полетел вниз и разбил Питеру голову. Мог перерубить веревку топором. Но он предпочел дать событиям идти своим чередом… пока не услышал голоса внизу.

Но тут веревка лопнула, как туго натянутая струна.

– Прощай, птичка! – крикнул Флегг, высовываясь в окно, чтобы получше разглядеть падение Питера. – Про…

Его голос неожиданно оборвался, а глаза расширились, как тогда, когда он заглядывал в кристалл. Он закричал в гневе, и этот крик разбудил больше народу в городе, чем падение Церкви Великих Богов.

Питер услышал хлопок и почувствовал, что летит вниз.

Холодный ветер ударил в лицо. Он еще успел пожелать себе мгновенной смерти. Если этого не случится, боль будет ужасной.

Потом Питер упал в груду королевских салфеток, которые Фриски вывезла на тележке из Торговых ворот замка. Размер этой груды, похожей на стог белого сена, так никогда и не узнали точно – мнения Бена, Наоми и Денниса на этот счет расходились. Вернее всего было бы спросить Питера; ведь именно он упал в самую середину этой белой пахучей кучи, и ему показалось, что высотой она не меньше двадцати футов.

Может, он был и прав.

Как я сказал, он упал прямо в середину и лежал в образовавшемся кратере, не двигаясь. Вверху вопил Флегг, и Бен подумал: Зря кричишь, чародей. Он умер, несмотря на все наши старания.

Но тут Питер сел. Он выглядел растерянным, но живым. Не обращая внимания на Флегга и на то, что в любую минуту могли подоспеть стражники, Бен Стаад завопил от восторга, схватил Наоми в охапку и поцеловал.