Лорел Гамильтон - Поцелуй Мистраля

До сих пор молчавший Аблойк сказал у меня над ухом:

– Ты напилась из кубка, из обоих кубков, Мередит. Куда бы ты ни пошла, страна пойдет за тобой.

Я посмотрела ему в глаза, стараясь разгадать все смыслы его слов.

– Я не хочу ее убивать.

– Тебе придется выбрать, - повторил Аблойк.

Еще секунду я цеплялась за Дойля, потом оторвалась от него. Заставила себя встать прямо, развернуть плечи - хотя располосованная Сеньей рука жутко болела. Если мое тело не сможет вылечиться само, придется накладывать швы. При Неблагом дворе есть целители, которые могут привести меня в порядок, но туда еще надо добраться. Что-то - или кто-то - словно не хотело, чтобы я туда вернулась. Впрочем, я не думала, что дело в политических противниках. Я начинала чувствовать руку божества, уверенно толкающую меня в спину.

Мне всегда хотелось, чтобы Бог и Богиня к нам вернулись, этого все хотели. Только теперь я начала понимать, что когда идут боги - лучше убраться с их пути, или тебя вихрем унесет вместе с ними. И подозревала, что убраться с дороги мне уже не удастся.

В воздухе повеяло ароматом яблонь - это что? Предупреждение, одобрение? Я не знала, похлопали меня по плечу или погрозили пальцем - можете сами судить, как мне нравилось служить орудием Богини. Будьте осторожней в желаниях.

Я глянула на Шолто в его окровавленных повязках. Мы оба страстно желали стать настоящими сидхе. Чтобы нас приняли, чтобы уважали среди сидхе. И посмотрите, куда нас это завело.

Я подала ему руку, и он ее взял. Взял и крепко сжал. Даже сейчас, среди ужаса и смерти, одно это пожатие сказало мне, как много для него значит мое прикосновение. Почему-то все стало еще хуже от того, что он по-прежнему так меня хочет.

– Я хотел разделить с тобой жизнь, Мередит, но я - Король Слуа, и могу предложить только смерть.

Я пожала ему руку.

– Мы сидхе, Шолто, а это значит жизнь. Неблагие сидхе - а это значит смерть, но Рис напомнил мне кое-что, о чем я забыла.

– И что же это?

– Что те наши боги, что несут смерть, когда-то могли нести жизнь. Когда-то мы не делились пополам. Не делились на свет и тьму, на зло и добро - мы были и тем, и другим, и ни тем и ни другим. Мы забыли, кем были.

– Сейчас, - сказал Шолто, - я всего лишь мужчина, который вот-вот убьет женщину, что была ему любовницей и другом. Дальше этого момента я заглянуть не могу - как будто, когда она умрет от моей руки, и я умру вместе с ней.

Я покачала головой:

– Ты не умрешь. Но какое-то время будешь думать, что лучше бы умер.

– Только какое-то время?

– Жизнь - штука эгоистичная. Когда отступают скорбь и ужас, она берет свое. Снова хочешь жить и радуешься, что не умер.

Он сглотнул так громко, что мне было слышно.

– Не хочу все это проходить.

– Я тебе помогу.

Шолто едва не улыбнулся, тень улыбки затрепетала у него на лице.

– Думаю, ты уже помогла.

С этими словами он выпустил мою руку и поехал по склону, придерживаясь здоровой рукой, чтобы не наколоться на кости.

Я ни на кого не стала оглядываться. Просто последовала за ним. Оглядываться не стоило - или захотелось бы попросить помощи, а определенные вещи надо делать лично. Быть вождем - иногда это значит, что помощи просить нельзя.

Выяснилось, что не все кости острые; опасны были только шипастые позвонки. Я хваталась за круглые на вид кости как за поручни; старания не порезаться и не свалиться, пока я не доберусь до воды, заняли все мое внимание.

Вода оказалась удивительно теплой, как в ванне. Мягкая земля под ногами пружинила как сплавина, не как ил. Идти по ней было нелегко, и я опять сосредоточилась на непосредственной задаче. Сосредоточилась на поиске места, куда поставить ногу так, чтобы не напороться на кости. Думать о том, что мне сейчас предстоит сделать, не хотелось.

Сенья дважды пыталась меня убить, но мне не удавалось ее возненавидеть. Насколько все было бы проще, если б я ее ненавидела!

Если б я не боялась напороться на кость, я бы к ним поплыла - к Шолто и Агнес, что держали Сенью на руках. Ивар и Файф стояли с ними рядом, но держать каргу не помогали. Вода доходила мне до плеч, жаля метки от когтей карги, и плыть было вполне реально - если бы под поверхностью не прятались кости. Моя кровь полосой тянулась по черной воде, постепенно рассеиваясь.

Шолто прижимал к себе голову и плечи Сеньи, насколько ему это удавалось с одной здоровой рукой. Агнес помогала ему удерживать над водой свою подругу. Я потеряла равновесие, споткнувшись на мягком грунте, и ушла под воду. Вынырнула, отплевываясь.