Чайна Мьевилль - Переписчик

Раздался стук, и я дернулся так сильно, что шею пронзило болью. Я знал, что это не отец, потому сбежал по лестнице и открыл дверь.

На кухню ворвались ветки и обрывки листьев. Я уперся ступнями в пол. Затянутое облаками небо слепило. Я вгляделся в силуэт на пороге, моргая, чтобы защитить глаза от ветра.

– Ключника нет, – сказал я. – Можете подождать снаружи, но я не знаю, надолго ли он ушел. Или можете вернуться в город, и завтра его точно застанете.

– Я пришел не к ключнику, – сообщил гость.

Его очертания стали отчетливее. Мужчина что-то держал в руках.

Кожу его покрывали глубокие борозды морщин, но не думаю, что он был намного старше моего отца. Голова сверкала лысиной, только надо лбом красовался островок коротких седых волос и такая же окантовка на затылке. Мужчина был высок и пусть не так поджар, как мой отец, но худощав и крепок. Глаза надежно скрывались за отражениями в линзах его очков. Темно-серый костюм и белую рубашку покрывала пыль. Наши горожане галстуков не носили, потому меня озадачила полоска ткани с простым черно-синим узором.

На плече гостя висело ружье, в левой руке он держал ящик, а в правой – дощечку с зажимом для бумаг.

Он поднял голову, и я понял, что очки его состоят из нескольких сдвигающихся линз. Я никогда не видел таких устройств. Гость смотрел на меня сквозь увеличительные фасеточные стекла.

– Ключника нет дома, – повторил я.

– Я пришел не к нему, – как-то слишком воодушевленно пропел мужчина. Он говорил довольно чисто, но я слышал, что мой язык ему не родной. – То есть и к нему тоже. Он вернется, и мы встретимся. Разговор с ним – важная часть моей работы. Но я пришел, потому что его здесь нет.

Его акцент был мне знаком.

– Я пришел поговорить с тобой, – сказал гость.

Я не впустил его в дом, а он и не просился. Он поставил у ног кожаный чемодан-ящик и прижал бумаги к груди. Ниже по склону вихрился темный морозный воздух, и с визгом разлетался по холму всесезонный, благо быстро тающий снег, столь привычный для этой местности. Звуки природы напоминали голоса.

– Итак, я здесь, чтобы поговорить с твоим отцом, – сказал гость. – Но не сейчас. Я должен выполнить работу, а для этого нужно задать ему вопросы. Я работаю в городе и постоянно получаю весточки о том, за чем стоит проследить. О чем стоит узнать побольше.

Он сверлил меня внимательным взглядом, пока я не опустил глаза.

Кто-то заржал, и я вздрогнул.

– Мой мул. – Мужчина махнул в сторону, откуда доносилось блеяние и моей невидимой козы. – Я должен все записать. Я здесь, потому что мне нужна информация о некоторых местных горожанах. В том числе и о твоем отце – из-за того, откуда он родом. В общем, мне нужно кое-что выяснить. К примеру, чем он занимается.

– Мы не горожане, – пробормотал я.

– Весь холм считается городом.

– Я вам расскажу, чем он занимается.

– Сколько он зарабатывает, – продолжил гость. – Как долго здесь живет. Где он родился, я знаю. В том и дело.

Я переступил с ноги на ногу.

– Что он там делал. В разное время, хорошее и не очень. Люди в городе мне много чего понарассказывали, в подробностях, но я должен услышать все от него. Он в моем списке предпоследний субъект. Его семья – последняя. – Гость склонил голову. – Значит, я должен разузнать о его детях, и я расспрошу его о них. То есть о тебе. Да.

Он помолчал.

– И… я должен расспросить его о жене.

– Вы знаете, – мгновенно откликнулся я.

– О чем?

– Вы знаете, – настаивал я. – Вам рассказали. В низовье. Они вам рассказали. О моей матери.

– В низовье? Рассказали. – Мужчина не отводил взгляда, и я напрягся. – Они всякое рассказали, но я должен знать наверняка. Должен все услышать от самого ключника. И от его семьи.

– Вы знаете, что она ушла.

Я привстал на цыпочки и посмотрел мимо него на скалы внизу. Небольшая буря утихла. Обычно такие длятся считаные секунды, и если угодить в эпицентр, то снежинки на коже ощущаются ледяной пылью – настолько они мелкие и сухие.

Ружье гостя оказалось двустволкой с разными стволами. В один я мог бы запихнуть сразу два пальца, а второй был, наверное, раза в два уже.

– Нравится? – Мужчина снял оружие с плеча и протянул, чтобы я рассмотрел поближе. – Смешанное ружье. Видишь, два спусковых крючка. Это, – он постучал по большему стволу, – дробовик. Расширенные возможности.

Он прошелся по металлу рукой.

– А это, – указал на второй ствол, – винтовка. Одиночный дальний выстрел.

Гость показал мне, как прицеливается.