Константин Нормаер - Душеприказчик

Сделав решительный шаг вперед, Проклятый обнажил меч и, расставив руки в стороны, призывно зарычал зверем.

Посмотрев вокруг, я затрясся от ужаса – их были сотни, а может даже тысячи. Большие, маленькие, худые и толстые – мне казалось, что на нас зыбучим песком надвигается кошмарная черная масса.

Первыми на Проклятого кинулись несколько обугленных тел, словно саранча они пытались вгрызаться в его уязвимую плоть. Но задача оказалась не из легких. Двигаясь быстро, почти неуловимо, он одним движением меча оставил нападавших не удел, ловко избежав коварных укусов. Я, имея схожую с душеприказчиком фигуру, к сожалению, не мог похвастаться подобным умением.

Мы рубили, кромсали, кололи без остановки. Секунда за секундой, минута за минутой. Время растянулось для нас в одну не перевариваемую кашу.

В какой-то миг, чья-та крепкая рука схватила меня за лодыжку, и мне ничего не оставалось, как всадить мертвяку стилет прямо в спину. Следующего, я ударил наотмашь, его голова ловко слетела с плеч. И каждая последующая смерть сопровождалась моим грозным рыком и появлением крохотного золотистого шара. Души умерших замирали, повисая в воздухе и словно послушные овечки тянулись к суме Проклятого.

Ша тоже помогал нам – он вгрызался в шеи нападавших с такой яростью, что казалось зверек готов разодрать их тела на сотню маленьких кусочков.

Моя рука отчаянно размахивала в разные стороны, разрезая на части черные головешки нападавших.

Я случайно заметил как Проклятого теснят к башенной стене, и он безуспешно пытается сопротивляться мощному потоку.

– Пробирайся к собору, – раздался в невыносимом гуле его голос.

Я не стал спорить. Подхватив Ша я кинулся к собору. Перепрыгнув через ворота, я подбежал к дверям, и к счастью дернув круглую ручку, оказался внутри. Подхватив пару скамей, я перекрыл вход, надеясь, что душеприказчик сможет выбраться и святая земля не пропустит этих тварей сюда.

Ша подбежал к витражу и стал тревожно вглядываться в разноцветные стеклышки. Его хозяин все еще боролся за весящую на волоске жизнь – я чувствовал это всем своим нуртом.

Мы сидели у кафедры – осторожно разорвав свою рубаху, я перевязывал руку Проклятого. Он поморщился, кусая губы, но при этом не проронил ни звука. На его скуле все ярче горела цифра один, и я не мог отвести от нее взгляда. Привлекая внимание своими пылающими лепестками, она словно нарочно бросалась в глаза. И мне казалось, что от нее веет ледяным холодом. Хотя я мог ошибаться. В здешних стенах мороз был везде, даже между стен гулял настоящий морозный сквозняк.

– Отсюда нет выхода. Я просто не знаю, что делать, – затягивая покрепче лоскут повязки, произнес Проклятый.

– Знаю, – поддержал своего хозяина Ша.

– Не существует даже тайного подвала? – попытался догадаться я.

– Ни в этом дело. Единственная возможность для тебя выбраться из этого треклятого мира – это исполнить последнюю волю горожан. Иначе, их грехи так и будут держать нас здесь. Время не властно над здешними порядками.

– Но я же не давал никакой клятвы или обещания, – испуганно затараторил я.

Проклятый посмотрел на меня с какой-то странной надеждой.

– Конечно. Это был я, а не ты. Но если я не исполню клятву – мне даже не хочется думать об этом.

– Но что же надо делать? Какова была их последняя воля?

Мой собеседник на миг задумался и произнес:

– Всего лишь – прощение. Они все хотели свободы и прощения.

– Но разве они не свободны? – не мог я уняться.

– Здесь, в ЕГО мире, никто не может быть свободным, – Проклятый отвернул взгляд и с грустью посмотрел на старые покрытые паутиной фигуры святых. Ничто не может подарить нам тепла и успокоение.

– Ты хочешь освободить их всех разом? – предположил я.

– Не знаю. Не уверен. Если их души оказались у меня в суме, это еще не гарантирует им освобождения от грехов. ОН ведь продолжает удерживать их. Мертвыми телами, кошмарными тварями, даже каменные изваяния хранят в себе души умерших.

– Но почему он их не отпускает? Почему?

– У воинов дьявола свои задачи. Он что-то вроде надзирателя в остроге. Только вместо заключенных – души. Хотя проступки, за которые они попали сюда, не все являются смертельными грехами.

– Тогда поче… – но Проклятый так и не позволил мне спросить, продолжив:

– Доверие и заблуждение. Мы не совершенны, и нас очень легко сбить с истинного пути.

Я сам не заметил, как задремал. Сон, налетев, будто неуловимый морской бриз унес меня в те далекие места, где я всегда был в безопасности и не знал голода и одиночества, страха и смерти.