Сергей Матросов - Ловец снов

— Ты прости меня Наташенька, что тогда не уберегла тебя. Заснула я и не увидела, как ты к реке побежала. Всю жизнь себя в этом виню. Ведь догадывалась я, что добром это всё не кончится. Так оно и вышло. Свободной рукой баба Катя смахнула набежавшую слезу и продолжила:

— Мне бог за то детей не дал, но зато у тебя скоро будет ребёночек. Я это знаю.

Наташа подскочила на кровати.

— Какой ребёночек?

— А какие детки бывают?

— Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Я вижу, что к осени ты родишь мальчика. Маленького такого карапузика. Он уже в тебе и скоро ты сама это увидишь и почувствуешь.

При этих словах Игорь чуть не ударился лбом о дверной косяк. Внутри ёкнуло сердце, а дыхание перехватило. Не уж-то старуха права? Но как она об этом узнала? Наташа встала с кровати и начала щупать себе живот.

— Это правда? Откуда ты знаешь, что у меня будет мальчик?

— Правда, правда. Поверь старухе. Я много пожила на этом свете и много чего знаю такого, чего вы молодые не знаете. Только выслушай меня до конца.

Наташа с радостью уселась опять на постель в ногах у бабки и приготовилась её слушать. Та, откашлявшись, продолжила:

— В конце августа или начале сентября ты родишь мальчика. Боюсь мне его не увидеть. Недолго мне осталось. Чувствую, что зиму эту не переживу. — Бабка подняла вверх руку, останавливая Наташин порыв. — Не перебивай. Так вот, я хочу, чтобы ты назвала его Алёшей.

— Алёшей?

— Да, Алексеем. Уважь последнюю просьбу сестры. Верю, что имя это принесёт твоему сыну счастье.

Наташа пожала плечами и ответила:

— Хорошо, назову. Только мне бы с Игорем это как-то обсудить?

— Не нужно ничего обсуждать — сделай, как я велела и всё. Игорь поймёт.

Игорь, с неоднозначными чувствами, вернулся к ящику с игрушками и уселся на пол. Он на какой-то миг почувствовал, что эта история, начавшаяся около века назад, никогда не кончится. Хороводом в его голове кружились одни и те же имена, одно и то же место, одни и те же разговоры. Разговоры вокруг одной несчастной любви и большом горе. В этом хороводе только не было места радости и счастью. Хотя как знать, многие именно в своём горе находят утешение. Это горе для них является некой отправной точкой, от которой начинается потом весь дальнейший их жизненный путь. На всём его протяжении, он снова и снова проходит через эту точку, двигаясь по загадочной спирали, потом возвращается назад, откуда начинает свой путь снова и снова. Только сейчас он понял, что невольно сам втянулся в старую историю и попал в капкан времени, из которого не было выхода. Ему предстояло теперь принять нелёгкое решение — либо смириться и плыть по спирали чужой жизни дальше, либо, вопреки всему, попытаться всё же выбраться из этой круговерти и запустить свою спираль. Достаточно будет изменить лишь место и время, а рождение его ребёнка могло бы стать отправной точкой этой новой спирали. В этой спирали не будет места горю, а будет лишь место счастью и радости. Игорь сидел на полу и перебирал руками стеклянные шары разных цветов и оттенков. Хотелось верить, что наступающий Новый год поставит точку в истории с Хозяином и его, так и не получившей продолжение любви.

Ночной лес не лучшее место для прогулок и не совсем подходящее, для каких либо дел. Особенно если лес не знакомый и чужой. В который раз по счёту он оказывался в этом лесу, Дмитрий уже не помнил. Не было никакого смысла подсчитывать такие переходы, после которых он потом несколько дней отходил, просто валяясь в постели с липовым больничным. Каждый такой переход забирал все физические и моральные силы. Он устал от них и был бы счастлив отказаться от такой ноши, но, к сожалению, его мнения на этот счёт никто не спрашивал. Каждый раз, появляясь в труднопроходимой лесной чаще, Дмитрий чертыхался от бессилия, что-либо изменить в происходящем. Подчиняясь каким-то потусторонним силам, он начинал свой убийственный переход именно с того места, до которого дошёл прошлой ночью. Все эти ночные бдения, как известно до добра не доводят, и в последнее время для него день смешался с ночью, а мир яви ничем не отличался от мира нави. Что живое, а что являлось плодом его воображения, переплелось в один замысловатый узор, понять который простой смертный был просто бессилен. Не понятно ещё было и то, почему он? То, что на нём лежит какая-то миссия, Дмитрий уже не сомневался. Однако, что это за миссия и для чего она нужна, было непонятно. Каждый раз, забрасывая его в ночной лес, какие-то силы заставляли его искать нужное направление к чему-то. Получалось, что он шёл не знамо куда и не знамо к чему. Строптивый характер молодого человека отказывался от таких заданий, выражая своё недовольство тихим бойкотом, но на это было видимо, всем наплевать, так как каждый раз заканчивая свой переход на одном и том же месте, в следующий раз он оказывался именно там же, где и сидел весь положенный ему срок. Вот и в этот раз, Дмитрий начал свой путь от наклонённой к земле высоченной сосны. Справа от неё он приметил густые заросли не то малинника, не то ежевики. Полная луна освещала всё вокруг, как громадная лампа, но чёткости у предметов не было. Все мелкие детали были размыты и выглядели не чётко, потому создавалось ощущение нереальности происходящего. Подумав об этом, Дмитрий тихо ругнулся про себя. Какая к чёрту нереальность, если то, где он сейчас находился можно назвать одним словом — сон. Он взял себя в руки, осмотрелся по сторонам и не спеша направился вперёд в восточном направлении. Сон сном, но чертовщина всё-таки присутствовала. Позапрошлый раз, споткнувшись о сухую ветку, он приложился лицом о ствол рядом стоящего дерева, оцарапав правую щеку. Было больно и неприятно, а главное, проснувшись утром, эта царапина не исчезла, а покраснела и слегка кровоточила. Пришлось смазать её йодом и залепить пластырем. Вот такие вот дела. Луна светила как полуденное солнце, освещая всё вокруг. Страшно не было. Было наоборот интересно. Это был театр какого-то абсурда и притом ещё и одного актёра. В лесу не было ни единой живой души, как на необитаемой планете. Либо все ночью спали, либо умело от него прятались. Тем не менее, аккуратно передвигаясь по ковру из прелых листьев и длинных сосновых иголок, обходя буреломы и ямы с дождевой водой, перелезая через поваленные деревья, Дмитрий медленно продвигался на восток. Почему на восток, а не скажем, на запад, он и сам плохо это понимал. Он шёл на восход солнца по одной причине — в другие стороны просто не было направлений. Глупо звучит? Дмитрий, уж которую ночь пытался дать этому хоть какое-то объяснение, но так и не смог. Безусловно, он пытался двигаться в разных направлениях, но через какое-то время выходил к тому месту, от которого начинал свой путь. Единственной условной дорогой для него было направление на восток. Что ждёт его в конце пути? Чего ожидать от тех, кого он встретит? То, что он рано или поздно выйдет к людям, Дмитрий не сомневался. Так должно быть и всё! Иначе всё это теряет смысл. Конечной точкой и логикой его перехода должна стать какая-то встреча с живыми людьми. Зачем? Пока он этого не понимал, но чувствовал. Когда его переход будет подходить к концу, он получит необходимую информацию. Неважно от кого и как, но он её получит — иначе всё происходящее с ним не имеет никакого смысла. Ноги, обутые в армейские ботинки, мягко ступали, слегка утопая в живом ковре. Эта игра, поначалу его раздражавшая, сейчас начинала вызывать у него неподдельный интерес. Чем-то это же должно закончиться? Чем? Что ждёт его впереди, или кто? Эти и другие вопросы, пока остающиеся без ответа, не давали ему покоя. Это дед приучил его к этому. Он часто повторял Дмитрию ещё с детских лет — если тебя мучает какой-то вопрос, то на него обязательно нужно найти ответ. Если не найдёшь — будешь винить себя всю жизнь, что не использовал до конца все возможности, что бы познать неизведанное. Вдруг за тем вопросом, на который ты так и не нашёл ответа, кроется нечто важное не только для тебя, но и для окружающих тебя людей. Вот так, постепенно, мудрый дед приучал маленького Диму к тому, что сначала нужно думать о людях, живущих рядом с тобой, а потом уж о себе. Что могло скрываться полезное для людей в этом ночном и нереальном лесу, Дмитрий пока не понимал. Через какое-то время эйфория этого путешествия начала спадать. Однообразие ночного леса стало понемногу утомлять, а первозданная тишина действовала на психику угнетающе. Хотелось вернуться назад и больше ни когда сюда не возвращаться. Где-то глубоко внутри стало зарождаться новое ощущение. Ничего хорошего оно не несло. Дмитрию всё больше и больше не нравилась эта кем-то придуманная затея. Именно затея. В его мозг вторглись наглым и циничным образом, заставляя выполнять непонятные ему команды. По-другому это объяснить было ни как нельзя, и он понемногу стал догадываться, кто это мог быть. Никому другому это было просто не под силу. Перелезая через очередной поваленный ствол гнилого дерева, Дмитрий почувствовал, как маленькая точка этого нового ощущения стала быстро разрастаться в огромное пятно, называемое телом. Вытерев рукавом рубахи со лба выступивший пот, он, наконец, понял, что это было за чувство. Это был страх! Ноги приросли к земле, а сердце, казалось, делает не меньше двухсот ударов в минуту! Это был животный липкий страх, который медленно расползся по всему организму и начал парализовать все части тела. Всё, он дальше не пойдёт! Теперь он знал точно, что вопреки всему для него эти игры закрылись навсегда, что бы потом с ним не случилось. Он не сойдёт с этого места ни завтра, ни послезавтра. Игра закончилась! Подняв голову вверх, он заметил, что куски чёрного неба не закрытые листвой, стали серого цвета. Приближался восход, а значит избавление от этих ночных кошмаров. Усевшись на землю и облокотившись на ствол дерева, Дмитрий закрыл глаза и стал ждать обязательного в этой игре возвращения.