Сергей Матросов - Ловец снов

— Ужас какой. — Игорь на секунду представил себя в роли Алексея и тут же его передёрнуло всем телом. — И на этом всё закончилось?

— Нет, не закончилось, а только началось. Наташу так и не удержали. Я как могла, успокаивала её, говорила, что на Алексее свет клином не сошёлся, что полюбит она ещё. Да куда там. Всю ночь она прорыдала в своей постели, а уже под утро, когда меня сон сморил, Наташа к Лиману подалась. Утром кинулись, а её нет нигде. Потом её в реке нашли — тело к берегу волной прибило. Утопилась она. — Баба Катя смахнула рукой набежавшую слезу и замолчала на некоторое время. Игорь понимал, как трудно ей сейчас вспоминать всё это. Не мудрено, что она никому не рассказывала этой истории. Пересказывать смерть своих родных, занятие не из приятных. — Когда Наташу в дом принесли, отец тут же слёг и больше не поднимался. Он умер в своей постели через неделю. Не перенёс он горя такого. Да и я сама не своя ходила. Так на погосте за один только месяц целый родовой квартал из свежих могил вырос. Хорошо мать наша этого не видела. Она ещё раньше от нас ушла. Вокруг неё почти всех детей её вместе с мужем и схоронили. Не долго она одна лежала. Тогда все думали, что этим всё и закончится, но не тут-то было. Где-то через месяц, после всех похорон, во дворах у многих сельчан живность падать начала. Сначала куры, гуси, потом свиньи да коровы. Будто травил их специально кто-то. Тут опять про Алексея вспомнили. Бабки по углам зашептались. Говорили, что проклятье Алексей на всё село навёл через смерть свою лютую. Правда это или нет, но народ из села бежать стал. Много сельчан тогда в другие уезды переехало. Село словно вымерло. Это только после революции опять люди пошли. Занимали брошенные хаты и хозяйство разводили. Те, кто остался, молчали и не говорили никому о том происшествии. Боялись, что люди уйдут из села. А какое село без людей?

— Да, дела. — Алексей задумчиво уставился на горшок с цветком и не сводил с него глаз. — А кто же тогда этот дом построил, в котором я с Наташей живу?

— Это уже недавно было. Лет десять — пятнадцать назад. Парня Анатолием звали. Он к нам из соседнего села переехал. Отговаривали его на этом месте дом ставить, да не послушался он. Мне, говорил он, ближе к реке нужно. Рыбак был, как мой Ванюша, царствие ему небесное. А работник этот Анатолий был справный — такой же рукастый, как и Алексей. Расчистил он тот пригорок, на котором пепелище было, и новый дом на нём поставил.

— Что же с ним случилось, с Анатолием этим? Где он сейчас?

— А там же, где и все. Погиб Анатолий. Хороший был парень. Не пил, не курил, семьёй обзавестись хотел, да не успел. Под поезд попал.

— Под поезд?

— Ну да. Только говорят, что его сам Хозяин отвёл к полустанку и на рельсы уложил. Не мог не пьющий человек сам ночью пойти туда и сам лечь на рельсы. Тогда особо не разобрались что к чему. Там же на полустанке уложили его в гроб, а крышку сверху гвоздями заколотили. Родне не показывали и на следующий же день на кладбище отнесли. Там и схоронили. Я так думаю, что Хозяин голову ему заморочил, да тихонько под ручку и увёл. Он может такое — головы людям затуманивать, да глаза им отводить. Долго потом его дом пустым стоял. Никто в него переселяться не хотел. Боялись видно Хозяина. Это уже недавно, как председатель наш врачей в него селить начал. Только пожили они в нём не долго. Первый из них целый месяц жил, пока его Хозяин не испугал чем-то. Другой и недели не продержался. Утром его у санчасти ждут, а его и след уж простыл. Не пускает Хозяин никого в этот дом. Вот и тебя выживает понемногу.

— Не дождётся. Мы ещё посмотрим кто кого. — Игорь, находясь под впечатлением услышанного, ударил кулаком себя по коленке и поднялся с табуретки. — Спасибо тебе, баба Катя за рассказ. Вижу, нелегко тебе было вспоминать такое, но я что-нибудь придумаю. Я обязательно, что-нибудь придумаю, чтобы извести убийцу кровожадного. Видимо он во вкус вошёл, и остановиться сам не может, вот и изводит людей без разбора.

Игорь, попрощавшись, хотел было уйти, но старуха неожиданно его остановила.

— Погоди сынок. Запамятовала я совсем. Не знаю, поможет тебе это, или нет? — Баба Катя сама приподнялась с постели. По её лицу было видно, что она действительно что-то вспомнила важное. — Ещё до того, как всё это случилось, моя Наташа Алексею портрет свой подарила. Этот портрет один художник в городе нарисовал. Она на нём как живая вышла. Отец наш даже в раму серебряную его заключил и на стену в гостиной повесил. Так вот, тайком от всех она его отнесла и подарила Алексею на память — так любила его и понимала, что вряд ли они вместе будут. Когда дом Алексея горел, то он портрет этот в окно всем показывал, словно икону и кричал что-то. В рёве огня никто ничего не разобрал, но сдаётся мне, что он на этом портрете всем поклялся отомстить за смерть свою.