Роман Волков - Большая книга ужасов — 74 [сборник]

Временами статус журналиста творит чудеса. Всего через несколько минут расспросов преподавателей и студентов старшеклассник выяснил, что обращаться ему следует к лаборанту, который работает здесь «с незапамятных времен». Зовут лаборанта Толик, а найти его можно… «ну, на кафедре». В общем, на поиски Толика ушло еще какое-то время, но в конце концов Роман заглянул в кабинет, где возле доски возился худой невысокий человек неопределенного возраста, как и положено программисту — в потертой одежде, словно найденной на помойке, лохматый и с редкой бородкой.

— Простите, я ищу Анатолия, лаборанта. Вы не подскажете, где его можно найти?

— Это я. Привет, — метнув на школьника безразличный взгляд, ответил Толик. Ему было уже хорошо за тридцать, и, судя по всему, он относился к категории вечных, пожизненных лаборантов. Бородач производил впечатление человека, которого не слишком интересует окружающий мир.

Однако у людей такого склада всегда есть слабое место — тщеславие. Нередко они стремятся возвыситься — хотя бы на короткое время. И здесь внимание журналиста может стать тем самым ключиком, который откроет заветную дверь.

— О, круто! — Волкогонов решительно пошел навстречу лаборанту, протягивая удостоверение корреспондента. — Я из «Пензы онлайн». Хочу у вас интервью взять о различных интересных и загадочных происшествиях, которые случались на кафедре за последние годы. Мне сказали, что вы самый опытный и знающий из сотрудников, да еще и рассказчик отменный. В отличие от некоторых!

— Да какие у нас происшествия? — Толик был слегка растерян, но ему явно льстило, что журналист обратил внимание именно на него и на страницах известного портала появится интервью с ним.

— Не скажите! Я вот слышал, что в 1993 году у вас тут была любопытная история с самообучающейся программой. Будто бы ее написал какой-то студент, но его руководитель не оценил оригинальности творения и выгнал студента из института.

— А-а-а-а-а, — покудахтал Толик, растянув бледные губы в кривоватой улыбке. — Был у нас такой талант… Да вы присаживайтесь, а то чего стоять? Знаете, как говорят, «в ногах правды нет».

Роман поблагодарил и устроился сбоку от стола на стуле, который услужливо подставил лаборант. Когда тот и сам уселся, «корреспондент» уточнил:

— Так а что за талант? И что у него за программа такая любопытная была?

— Ничего там любопытного не было — одни амбиции, — отмахнулся Толик. — Студента звали Миша Обыдин. И у него была идея-фикс написать супермегапрограмму, которая тут же сделает его знаменитым. Ну и ладно бы — здесь половина студентов такие же «гении будущего». Но парню повезло с научным руководителем. И я даже не знаю, в кавычках ему повезло или без.

Волкогонов вежливо улыбнулся лаборанту, и тот многозначительно приподнял брови. «Да-да, мужик, мы на одной волне. А как же», — иронично подумал про себя старшеклассник, и ему стало даже немного жаль этого незаметного человечка, которому так хотелось внимания. Между тем Толик продолжал, все сильнее распаляясь:

— Педагогом у него был Валерий Иванович Недотрогин. Своеобразный, надо сказать, человек.

— В каком смысле?

— Н-у-у-у, так сразу и не объяснишь. У него были не совсем понятные взгляды на обучение, на научную деятельность, на то, куда и как стоит направлять студентов. Плюс он был довольно религиозным, а в нашей среде это немного странно, если вы понимаете, о чем я.

Лаборант многозначительно посмотрел в глаза Роману. Тот кивнул, а про себя подумал, что тщеславия у Толика действительно хоть отбавляй — так, походя, причислил себя к научному и педагогическому сообществу. Прям доктор наук, не меньше.

— Ну вот. Они с Обыдиным быстро нашли общий язык и стали работать над своей суперпрограммой. Все бы ничего, только Недотрогину удалось и Мише запудрить мозги религиозной ерундой, так что в конечном итоге они занялись тем, что стали перепечатывать Библию в здешней типографии. Сутками над ней сидели, что-то обсуждали. Я тогда только пришел лаборантом, но хорошо их запомнил. В аудитории Недотрогина нельзя было никогда спокойно порядок навести — они с Мишкой все время там толкались, спорили, записывали, чертили. Только не очень-то им это помогло в итоге.

— Что вы имеете в виду? — с любопытством спросил Волкогонов. История увлекала, вот-вот он должен был узнать секрет Леви.

— Да ничего особенного — когда они представили свое детище научному совету, профессора гениальности не разглядели и завернули проект.