Амаль Эль-Мохтар: Правда о совах. Мадлен

Стараясь не встречаться взглядом с Клэрис, Мадлен кивает, прикусывая губу.

Насколько заметила Мадлен, мать начала угасать за пять лет до смерти, когда полнота ее жизни начала разваливаться, как размокший пирог, и она стала терять имена, события, дитя. Хуже всего было видеть рыдания матери, потому что с каждым приступом ее горя Мадлен казалось, что отпадающие от матери воспоминания сами по себе причиняли ей боль, и если она просто их забудет и заживет более пустой жизнью, как жила до болезни, до смерти мужа, до Мадлен, то сможет опять быть счастливой. Если только она сбросит бремя памяти, то снова станет счастливой.

Мадлен читает у Вальтера Беньямина [5] Вальтер Беньямин (1892−1940) − немецкий философ, теоретик культуры, литературный критик, эссеист и переводчик. Один из самых влиятельных философов культуры XX века о времени как мимолетном отображении, времени как скопище руин и думает о слоях жемчуга. Представляет мать жемчужиной в вине, которая растворяется до тех пор, пока на дне бокала не останется лишь песчинка.

Пока мать теряла полноту жизни, то же происходило и с Мадлен. Она взяла на работе отпуск и все время его продляла, прекратила встречаться с друзьями, и друзья перестали ее навещать. Мадлен уверена: друзья ожидали, что смерть матери принесет ей облегчение, и были удивлены глубиной ее скорби. Она не знала, как решить эту проблему. Не знала, как сказать друзьям: «Вам стало легче от того, что неловкая ситуация разрешилась, и вы ждете, что я приму ваше облегчение и ради вас стану прежней». Поэтому она не сказала ничего.

Это не значило, что друзья Мадлен скверные люди; у каждого была своя жизнь, свои интересы, собственные близкие, о которых нужно заботиться, воспитывать и оберегать. Для них было несколько обременительно общаться с женщиной, ухаживающей за матерью, у которой начинается Альцгеймер, тем более что она годом раньше потеряла отца, умершего от рака кишечника, и больше не имела близких родственников. Так много боли за раз – это неразумно, это перебор, а друзья Мадлен – благоразумные люди. У них есть семьи, дети, работа, а у Мадлен ничего этого нет. Она все понимает и ничего не требует.

Она решила участвовать в клинических испытаниях подобно тому, как некоторые присоединяется к благотворительным акциям, и теперь считает это ошибкой. Люди ходят, бегают, ездят на велосипедах, собирая средства на лечение, – вот как она должна была поступить, а не становиться подопытным кроликом. Под лежачий камень вода не течет.

Приступы происходят вот так.

Песня по радио словно зуд под черепом, как дребезжащий камешек, что перекатывается в голове, пока не попадает в идеально подходящую извилину, и вдруг Мадлен...

...в Калифорнии, сбитая с толку пассажирка в собственной голове, наблюдает за потоком встречных машин, а в небе жарит солнце. Это I-5, трасса на Анахайм. Мадлен впервые слушает альбом, из которого та песня на радио, и испытывает потрясающую самоуверенность от того, что ее желания совпадают с возможностями, от ошеломляющей свободы идти куда вздумается. Она помнит, как при виде пяти дорожных полос между нею и съездом с магистрали мгновение опьяняющего азарта сменилось жалким страхом. Она ведь справится, разве нет? Не хотелось бы заблудиться на таком громадном шоссе...

...и она возвращается, она совсем в другой машине, ее тело на девять лет старше, гора и поля – там, где им и положено. Увидев неожиданный знак остановки, она резко жмет на тормоза и, пытаясь отдышаться, считает, сколько раз могла погибнуть.

Или она на прогулке: мир на пороге весны, снег в Оттаве тает, кое-где обнажая тротуары. Зернистый асфальт мокрый и скрипит под ногами, твердость неприкрытой земли смешивается с запахом талой воды, солнечным теплом, звуками капели, и вот мир опрокидывается...

...и она, десятилетняя, на школьной спортплощадке, расшвыривает ногами камешки, расчищая место для игры в шарики, опускается на колени, чтобы руками лучше выровнять поверхность, потом вытирает ладони о вельветовые брюки, достает из мешочка со стеклянными шариками крапчатое яйцо динозавра – свой любимый, приносящий удачу...

...и возвращается, и кто-то спрашивает, что с ней, ведь она чуть не вышла на проезжую часть, она что, пьяная или под кайфом?

Она читала о флэшбеках [6] Флэшбеки или психопатологиические репереживаания – психологическое явление, при котором у человека возникают внезапные, обычно сильные, повторные переживания прошлого опыта или его элементов. , о ПТСР [7] Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР, «вьетнамский синдром», «афганский синдром» и т. п.) − тяжелое психическое состояние, которое возникает в результате единичной или повторяющихся психотравмирующих ситуаций. , о повторном переживании событий и задавалась вопросом, не происходит ли это с ней. У нее все не так, как она представляет себе эти состояния. Она пыталась объяснить Клэрис, и та вполне резонно указала: Мадлен не может утверждать, что никогда не испытывала посттравматических флэшбеков, и одновременно с полной уверенностью заявлять, что ее переживания – совсем другое. Мадлен понимает, что Клэрис права, что приступы начались из-за травмы, что кое о чем Мадлен умалчивает, что, возможно, мать дурно с ней обращалась и ее детство было ужасным.