Кортни Коул - Верум

Дни проходят один за другим, они перетекают в ночь, каждую из которых я провожу в объятиях Дэра. Он обнимает меня, поет мне колыбельные, любит меня.

А.

Затем.

Наступает.

Один день.

Когда впервые за долгое время не идет дождь, а над головой прекрасное голубое небо.

Мы отправляемся в город.

За рулем Дэр. Мы опускаем стекла окон, и ветер развевает наши волосы, пока мы мчимся вдаль по трассе.

Я покупаю ему футболку, потому что вся его одежда слишком формальная.

Черную, с большими оранжевыми буквами.

Irony is lost on you – «ирония потеряна для тебя».

– Но ведь это неправда, – хохочет он, когда я протягиваю ему подарок, – вся моя жизнь – ирония. Она вовсе не потеряна для меня.

Но он все равно натягивает ее на себя, прямо на застегнутую на все пуговицы рубашку, отчего он выглядит смешно и немного глупо. Однако по нему не скажешь, что он стыдится этого, и мы выходим на залитую солнцем улицу, держась за руки.

– А поехали к океану?

– Давай, – соглашаюсь я, потому что и правда соскучилась по большим водным просторам.

Потому что, даже несмотря на то что в Орегоне тоже почти всегда серо и дождливо, мне нравилась близость к воде.

Мы направляемся к машине, когда мое внимание привлекает уличный торговец, маленький пожилой человечек невысокого роста с голубыми глазами и дружелюбной улыбкой. Перед ним на листе картона разложены украшения, и кое-что цепляет мой взгляд.

Серебряное кольцо, сияющее в солнечных лучах.

– Весь мой товар – настоящий антиквариат, – гордо заявляет он.

Я беру в руки кольцо.

– Двадцатый размер. Это было обручальное кольцо одного аристократа, – рассказывает он, – мне пришлось его немного отполировать, но это украшение – один из лучших моих товаров. Его жена поделилась со мной, что оно защищало ее мужа, и не один раз.

– От чего оно его защищало? – с любопытством спрашиваю я.

Старичок улыбается.

– Да от всего!

Я покупаю его прямо на месте и преподношу Дэру.

– Иногда нужно использовать особые способы защиты, – говорю я ему полушутя, полусерьезно.

Он закатывает глаза, но все же надевает его на средний палец.

– Думаю, теперь я в полной безопасности, – произносит он, – будем считать, что это твой подарок мне на День святого Валентина.

– До Дня святого Валентина еще несколько месяцев, – замечаю я.

Он только улыбается в ответ.

Меня накрывает дежавю, как будто я заранее знаю, что будет происходить дальше… как будто все это уже происходило когда-то. Но когда?

Я не знаю.

Я совсем ничего не знаю.

Это, пожалуй, самое странное чувство на свете, после которого меня каждый раз накрывает безысходность. Я пытаюсь не обращать на него внимания.

Мы запрыгиваем в машину, и Дэр опускает руку на мое колено. Он такой теплый, и я всеми силами пытаюсь впитать в себя это ощущение. Я откидываю голову назад, на сиденье, согреваясь в лучах яркого солнца.

Меня будит плеск волн.

– Ты уснула, – рассказывает Дэр: все это время он наблюдал за мной, – мне показалось, что не стоит мешать тебе, тебе очень нужен отдых.

Солнце уже немного закатилось за линию горизонта, ветер принес с собой колючую морскую прохладу. Мы же отправляемся бродить по берегу. Рука Дэра обвивает мои плечи, притягивая меня ближе к себе.

– Здесь я чувствую себя дома, – признаюсь я, глядя на стальные волны, разбивающиеся о песчаный берег.

– Тогда мы должны были приехать сюда раньше, – говорит он, а его пальцы легонько поглаживают мою кожу.

Свет уходящего дня мерцает в воде: на минуту или около того он становится похож на огненное пламя.

И эта минута, эта одна минута…

Столько времени это занимает.

Все обрушивается на меня, одно за другим.

Все в огне.

Сквозь языки пламени я вижу Дэра.

Он кричит.

Он очень сильно напуган.

– Я, – в голове раздается мой собственный ошеломленный голос, а затем единым потоком проносятся картины и образы.

Теперь я вижу все.

Я вижу все, что случилось, но я не могу описать это словами, это просто не укладывается у меня в голове.

Всего этого слишком много для меня одной.

Эмоции.

Воспоминания.

Страх.

Одна вспышка показывает мне, что произошло за целые годы.

Целые годы воспоминаний.

Дэр, Финн и я вместе играем. Мы все еще дети.

Мы лепим пироги из грязи и песка, купаемся в пруду, ведь каждое лето я и Финн приезжаем в Англию.

Я вижу Оливию. Я знала ее.

Длинные черные волосы, большие темные глаза.