Кортни Коул - Верум

Передо мной на столе чернеет тот самый череп, что и в первый раз.

Карта смерти.

Она быстро встряхивает головой:

– Это не всегда означает смерть, дитя. Иногда это символизирует изменение порядка вещей или даже перерождение.

– Но иногда это… просто означает смерть, верно?

Мой голос кажется совсем тоненьким, и Сабина просто кивает.

– И что тогда?

Она пожимает плечами:

– Не знаю. Поживем – увидим.

Это совсем не тот ответ, который я ожидала услышать.

Я медлю, прежде чем озвучить свои мысли, но слова вылетают до того, как я успеваю их хорошенько обдумать.

– Вы знаете, что случилось с моим дядей?

Сабина уставилась на стол, не поднимая на меня глаз.

– Вы знаете? – снова повторяю я, на этот раз стараясь, чтобы мой голос звучал мягче.

– Если даже тебе кажется, что очень нужно узнать ответ на какой-то интересующий тебя вопрос, это вовсе не значит, что ты действительно должна его знать, – отвечает она, ее голос слегка дрожит, и в нем слышится обида.

Я смотрю на нее сверху вниз.

Не мигая, она смотрит на меня в ответ.

– Дэр – хороший мальчик, – настаивает она, хотя я никогда этого не отрицала, – и то, что он сделал… ну, однажды это должно было случиться. Он тогда был совсем ребенком, но все равно заплатил свою цену. Он получил то, чего совсем не заслуживал.

Но больше она ничего не говорит, а я совсем не уверена, что хотела бы знать это.

Я буквально выныриваю из ее комнаты.

Оказавшись на улице, я направляюсь к конюшням.

У меня больше нет сил находиться в душном помещении.

Больше не могу оставаться взаперти.

Мои мысли – мой личный враг, потому что они заставляют меня прокручивать в голове те вещи, о которых мне совсем не хочется вспоминать.

Я прошу конюха оседлать Юпитера.

– Мисс, вы уверены? – Он смотрит на меня, видимо, ожидая, что выражение моего лица изменится. – Вы хотите прокатиться одна?

Я киваю. Естественно, я уверена.

Ветер развевает мои волосы, отбрасывает их назад по мере того, как я отдаляюсь от дома.

А затем я направляюсь в сторону пруда.

Того самого, куда Дэр привез меня купаться.

Я привязываю Юпитера к ветке дерева и оставляю его жевать клевер.

Сама же я снимаю с себя футболку и шорты и погружаюсь в воду.

Сейчас здесь не так холодно, как было в первый раз.

Во всяком случае, у меня не перехватывает дыхание и не кажется, что я превращусь в глыбу льда.

Я ныряю вниз.

Позволяю воде полностью омыть мое лицо, накрыть голову, заставить волосы вздыматься вверх в направлении к поверхности. Я стараюсь задержаться на глубине настолько долго, насколько это возможно, пока я не почувствую жжение в легких, пока они не станут невыносимо тяжелыми, и только после этого я выталкиваю себя на поверхность. А затем переворачиваюсь на спину и позволяю воде покачивать мое тело, пока мой взгляд устремлен в небо.

Я чувствую себя совсем легкой.

Я словно лодка, которая так непринужденно держится на волнах.

Но вдруг она снова возникает прямо передо мной.

Оливия.

Ее волосы горят, а в глазах нечто зверское, дикое.

– Помоги ему! – визжит она.

Я смотрю в ту сторону, куда она показывает, но там я вижу только машину, скомканную серебристую массу.

– Это ты сделала! – Она переходит на вой, раскачиваясь взад и вперед, стекая всем телом в воду, и ее ночная рубашка тонет вслед за хозяйкой.

Совершенно внезапно автомобиль загорается, несмотря на то что он наполовину находится под водой. Он вспыхивает, словно капля воды, брошенная на раскаленную сковородку, и затем он полностью уходит под воду и затухает.

Поблизости мелькает какая-то тень.

Тот самый парень в капюшоне.

Что ему нужно?

Это заставляет меня вынырнуть из воды.

Я возвращаюсь в Уитли.

Я решаю принять ванну. Погружаюсь в нее, заставляя воду выплеснуться на пол.

В руках у Дэра мочалка, и он проводит ею по моим обнаженным рукам. Но я останавливаю его и кричу на него, словно дикая:

– Что произошло? Господи, просто скажи мне! Я больше этого не вынесу, Дэр!

Он смотрит на меня печально. Вся передняя часть его футболки намокла.

Выражение лица напоминает мне того маленького мальчика, каким он изображен на семейном портрете, испуганное и скорбное. Которое он приобрел, потому что мой дядя жестоко избивал его и потому что его собственная мать этому не препятствовала.

– Ты почти на месте, цветок каллы. Ты почти пришла.

Его слова звучат осторожно и медленно, и мне становится страшно, что это самое «место», куда я «почти пришла», может стать конечным пунктом моего пути.