Кортни Коул - Верум

– Не будет, – всхлипываю я сквозь слезы, – вокруг так много вещей, которые я не понимаю, и мне ни за что не разобраться со всем этим без тебя.

На этот раз он смеется над моими словами и поднимается на ноги, золотистая прядь волос упала ему на глаза.

– Это абсурд, – весело отрицает он, и от смеха его голос становится совсем тоненьким, – ты можешь все, что сама захочешь, Калла.

– Я не могу долго прощаться с тобой, – говорю я, и он прекрасно понимает, что я полностью права, – каждое сказанное слово как будто отдирает новый пластырь с моего сердца.

– Так просто прекрати разговаривать со мной, – произносит он, не глядя мне в глаза, а пристально исследуя мою душу, – ты моя сестра, и навсегда ею останешься. Мне не нужно постоянно находиться с тобой рядом, чтобы доказать это тебе.

Я закрываю глаза.

– Я не могу.

Его рука накрывает сверху мою.

– Нет, ты можешь.

Между нами воцаряется молчание. Его ладонь такая холодная!

Она такая холодная, потому что он мертв.

– Спи спокойно, милый Финн, – шепчу я, – сладких снов.

Перед моим внутренним взором проносится его надгробный камень, стрекоза, могила.

Его рука исчезает.

Я открываю глаза.

Я осталась одна.

Я беру в руки ручку и лист бумаги и берусь за новое письмо для моего отца. Не знаю, зачем я снова делаю это, потому что все равно не получу от него ответа.

Но я пишу его, не останавливаясь, и когда оно наконец закончено, я отдаю его в руки Сабине.

– На этот раз вы ведь отправите его, правда? – спрашиваю я.

Она кивает:

– Оно отправится к своему адресату утром. А пока я сделаю тебе чай, дитя. И принесу его тебе в гостиную.

Я остаюсь наедине с собой, но вдруг ко мне приходит посетитель.

Это отец Томас.

Джонс сопровождает его в комнату, и я улыбаюсь.

– Рада видеть вас, отец. – Мои слова абсолютно искренни.

Он садится рядом со мной в лучах послеобеденного солнца. Его присутствие успокаивает меня, и я стараюсь впитать это ощущение, насколько это вообще возможно.

Он любуется видом за окном, садом, статуями, цветами и дорожками.

– Тебе здесь нравится? – бегло спрашивает он, и я качаю головой.

– Нет. Думала, что привыкну со временем, но так и не смогла.

Отец Томас улыбается.

– Да, это место немного пугает, – соглашается он, – находиться здесь все время – наслаждение не для всех. Возможно, настало время уехать отсюда, дитя.

Я отвожу взгляд.

– Я знаю. Но я понятия не имею, куда мне ехать.

Священник высоко поднимает голову, солнечные блики сияют в его глазах.

– Отправляйся домой, дитя.

Дом.

Это то место, где воспоминания пожирают меня изнутри. Где до сих пор хранятся обувь Финна, его дневники, где по-прежнему не заправлена его постель в ожидании возвращения своего хозяина, все его вещи, которыми он больше никогда не воспользуется.

Дом – это место, которому навсегда суждено оставаться в плену смерти.

– Возможно, – вполголоса произношу я.

Он снова улыбается.

– Позволь мне помолиться вместе с тобой, прежде чем я уйду.

Я киваю, и он опускает ладонь мне на голову.

– Через это святое помазание благослови Бог тебя всей своей любовью и сочувствием во имя Святого Духа. Да освободит тебя Всевышний от грехов твоих, да спасет он твою душу, и вознесет тебя в царствие небесное, когда придет время.

Он убирает руку.

– Аминь.

– Аминь, – бормочу я в ответ.

Я выхожу проводить отца Томаса, и он машет мне рукой из отъезжающей машины.

А затем я отправляюсь на прогулку по территории поместья, потому что Дэра сейчас здесь нет, а мне нечем заняться.

Усыпальницы безмолвствуют, листва садов словно застыла, безветренно. И вдруг…

Я вижу того парня в толстовке.

Он стоит рядом с ограждением, оставаясь при этом на территории поместья.

И его голова наклонена ровно настолько, чтобы я не могла разглядеть его лицо.

Я делаю шаг к нему. Он делает ответный шаг в мою сторону.

Его лицо все еще находится в тени, на сколько бы шагов я к нему ни приблизилась.

Еще один шаг.

Затем еще.

Он останавливается.

– Кто ты такой? – выкрикиваю я, и мои слова разносит по округе ветер.

Он приподнимает голову, но ничего не говорит, хотя издает какой-то низкий рык.

– Чего ты хочешь?

Он спокоен, его голова низко опущена. Одна его рука взмывает в воздух.

Его указательный палец замер, указывая на меня.

Ему нужна я.

Я мчусь в сторону дома без оглядки.

Я чувствую, что пришла пора возвращаться домой.