Елена Арсеньева - Темное пламя любви [litres]

– Мугдыкену нужно сердце, исполненное любви, воспламенить его может только пылающая кровь… – повторила Ольга и поднялась. – Это хорошо, что вы мне все рассказали. Надо ли мне ждать Гантимура здесь или лучше пойти прямо к мугдыкену?

Хедеу тоже встал. Он был ниже Ольги ростом, и ему пришлось закинуть голову, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Все ли ты поняла, что я сказал? – спросил напряженно. – Ты поняла, что стать стражем – это не значит жить вечно?

– Что это значит? – непонимающе нахмурилась Ольга.

– Это значит, что страж, вновь пожертвовавший собой, умрет.

– Кровавая жертва – это и есть смерть, – улыбнулась Ольга. – Я готова к ней.

«Однажды я пожертвовала собой ради того, кого любила, – подумала она. – Теперь придется сделать то же самое. Судьба такая! А судьба Ольгушки – спасать от власти Демона не одного человека, а множество. Наконец наши сущности сольются воедино не просто отраженными в Энгдеките, а в нашей общей судьбе! Правда, не надолго…»

– Только… я не хочу, чтобы меня убил Гантимур, – сказала она старику. – Вы понимаете? Не хочу! Подскажите, как мне это сделать самой. Укажите мне дорогу.

– Иди туда, – махнул рукой Хедеу. – Поднимись на сопку, пройдешь мимо зарослей чэнкирэ, потом через мертвый пихтач – и выйдешь к мугдыкену. Дерево стоит на обрыве. Но над ним нависает плоский камень. Ты должна взобраться на него и спрыгнуть. Тогда ты угодишь грудью на острый сук мундыкена и погибнешь. А оно получит свою жертву и сгорит.

– Прощайте, – сказала Ольга, слабо улыбнувшись: «Хорошо, что пройду мимо чэнкирэ, сорву веточку на память!»

Старик кивнул, вернулся к костру, сел, уставился в костер…

И вдруг вскочил, поводя головой на тощей шее, принюхиваясь, словно диковинная лысая птица.

«Птица гриф, – вспомнила Ольга картинку, попавшуюся однажды на глаза. – Птица гриф, которая клюет мертвечину. Старый гриф чует мою смерть. Принюхивается к ней!»

Внезапно до нее донесся запах дыма.

Так вот к чему принюхивался Хедеу!

Он взглянул на Ольгу, словно не веря глазам, и что-то пробормотал. Глаза его были полны ужаса!

И тогда стало страшно ей, страшно так, как не было никогда в жизни! Даже под дулом пистолета в руках Игоря. Даже в окружении призраков. Даже под взглядом зеленых глаз Демона!

– Что случилось? – крикнула она и закашлялась, так сильно запахло дымом. Вдали над лесом встало зарево. Подул ветер.

Хедеу стоял, вытянув шею, протягивая руки в ту сторону, откуда наносило серые полосы дыма.

– Гантимур! – простонал он. – Гантимур!

Догадка была так кошмарна, болезненна, невероятна, что Ольга забыла о старике, забыла обо всем на свете и бросилась было бежать к сопке, однако не могла сделать и шагу, такой порыв ветра вдруг обрушился на нее, сбил с ног, смял, словно листок бумаги, потащил по земле, по траве…

Ольга пыталась уцепиться хоть за что-то, но вихрь поднял ее над кустами, над деревьями – и внезапно разжал свои тугие объятия. Ольга полетела вниз… волны Энгдекита расступились перед ней, она начала погружаться, угодила в водоворот, потом неведомая сила, такая же неодолимая, как ураган, который сверзил ее в реку, вытолкнула ее на поверхность воды и куда-то потащила со стремительностью, лишившей возможности думать, дышать, чувствовать. Ольга никак не могла понять, теряет ли она сознание, умирает ли – и это все было не важно, не важно… Последнее, что она видела, была серая полоса дыма, тянувшаяся над сверкающими водами Энгдекита. Ветер трепал эту полосу, и Ольге показалось, будто вдали кто-то машет, машет, прощально машет ей вслед.

– …Это ужас, – испуганно бормотала какая-то женщина рядом. – Ужас! Сейчас мы его уберем. Кто бы мог подумать… Ничего не понимаю!

– Не надо его увозить, – раздался рядом голос, от которого у Ольги дрогнуло сердце. – Приедет полиция, во всем разберется. Просто отгородите его ширмой. И позвоните в отделение.

Прозвучали удаляющиеся торопливые шаги. Потом что-то проехало по полу, поскрипывая колесиками, и остановилось рядом с Ольгой. Шаги, какая-то возня…

– Вот так нормально, – послышался тот же голос.

Она боялась открыть глаза и вслушивалась всем существом своим. Она не слышала этот голос так давно, но узнала сразу. Однако в это было невозможно поверить!

– Погодите-ка! – воскликнула какая-то женщина. – Вы только посмотрите на монитор! Она, кажется, приходит в себя!

– Оля? Оля! Открой глаза!

Она подчинилась, но сразу зажмурилась от белизны, которая царила вокруг, от слишком яркого света, от сияющих глаз Игоря, которые были совсем рядом.