Даниэль Вега - Населенный призраками [litres]

За спиной раздался звук скрежета металла о металл.

Хендрикс резко обернулась. Звук, который она услышала, был шорохом металлических колец по перекладине, когда кто-то откидывает занавеску назад.

Сейчас занавеска была открыта, кто бы сомневался. Но ванна – все еще пуста.

Сердце Хендрикс грохотало в груди канонадой. Она нащупала дверную ручку за спиной, но не могла заставить ее повернуться. Ноздри дрогнули, когда воздух вокруг нее медленно пропитался запахом одеколона.

Она на долю секунды отвела взгляд от ванны, а когда снова туда посмотрела, в ней уже стоял мальчик и смотрел на Хендрикс широко распахнутыми черными глазами, сжимая в одной руке бритву. Он наклонил голову, его верхняя губа дернулась.

Хендрикс почувствовала, что вот-вот закричит. Рот открылся, но ей удалось издать лишь полузадушенное хныканье, прежде чем невидимая сила обхватила ее горло, сжав его.

Мальчик заговорил низким хриплым голосом, от которого по спине Хендрикс потек холодный пот.

– Хочешь сыграть в игру?

Свет в ванной заморгал.

Он медленно вылезал из ванны, крепко сжимая пальцами бритву, и его губы слегка обнажили зубы, так что казалось, что он улыбается. Он поставил одну ногу, а затем другую на пол. Хендрикс увидела, что его ноги босы, и что-то течет из-под них. Желтые ногти на ногах непомерно отросли и цокали по напольной плитке.

Она ухватилась за дверную ручку, выворачивая ее из стороны в сторону, но та лишь тонко тренькнула, отказываясь шевелиться. Невидимая сила, охватившая ее горло, казалось, удерживала девушку на месте.

Лампочки снова замерцали, и теперь мальчик-призрак был ближе, всего в десяти сантиметрах от нее.

– Игра называется «Переделай-ка», – сказал призрак тем же низким, дребезжащим голосом. – Звучит весело, не правда ли?

Его лицо выглядело неправильно: глаза чисто черного цвета слишком широко распахнуты, губы слишком плотно прижаты к зубам.

Эти зубы . Теперь, когда мальчик был так близко, Хендрикс видела, что они были так остры, как будто кто-то заточил их.

От страха Хендрикс втянула голову в плечи и крепко прижала кулаки к груди. Она готовилась умереть вслед за Марибет. Она начала слабо плакать, царапая невидимую руку, которая душила ее, пригвоздив к двери.

Запах гниющей плоти и одеколона стал ошеломляющим, до рези в глазах, забивая ноздри и стекая по гортани.

Она не могла дышать, не могла двигаться, не могла кричать…

И тогда свет погас полностью.

«Сюда, киса, кис-кис… сюда, киса».

Голос возник в темноте, холодный, безжизненный, близкий. Хендрикс прижалась к двери ванной, невидимая сила сжималась вокруг ее горла все сильнее. Голова кружилась, казалось, она вот-вот потеряет сознание. Она скреблась в дверь, царапая ногтями древесину.

– Сюда, киса, – снова произнес мальчик, и Хендрикс услышала цокот ногтей по полу, за которым последовал шорох кусков мертвой кожи ног мальчика, волочащихся по кафелю.

У нее перехватило дыхание. Мальчик направлялся к ней. По ее щекам текли слезы.

Она знала, что он близко, но было слишком темно, чтобы понять, где именно. В любой момент он мог дотянуться до нее, холодными руками обвить ее руку…

– Помогите, – захрипела Хендрикс, едва вытолкнув звук из горла. Руки продолжали скрести дверь. – Пожалуйста, помогите…

Холодный металл коснулся ее лица, и она окоченела. Это была бритва, та бритва, которую держал призрак. Хендрикс почувствовала, как скользит по коже лезвие, почти с любовью, еще не разрезая.

– Ты такая уродливая сука, – сказал мальчик, щекоча ухо Хендрикс своим дыханием. Пахло гнилью, сыростью и смертью. – Но ты можешь быть красивой, если постараешься.

Хендрикс ударила, и лезвие порезало ей ухо, выступила кровь. Призрак зашипел, и в воздухе раздался резкий звук, сопровождаемый яркой вспышкой боли, когда он с силой резанул бритвой ее плечо. Она почувствовала, как лопнула кожа, а острый край металла впился в плоть. Девушка ахнула и беззвучно выгнула спину. Когда хлынула кровь, рану словно опалило огнем.

Обезумев от ужаса, она дергалась всеми частями тела, что еще поддавались ее контролю. Она почувствовала, как лезвие снова вонзилось в нее, а затем еще раз, но казалось, что призраку труднее действовать, когда она движется. Она лягнула темноту, и ее нога наткнулась на что-то. Раздался тихий стук тела, упавшего на пол.

Свет моргнул, и Хендрикс увидела мальчика, лежащего на груде кафеля.

Лампы моргали.