Брайан Смит - Канун Рождества в Доме на Холме Призраков

- Извини, чувак, - сказал Люк, морщась. - Принеси мне ещё, пожалуйста.

Стью нахмурился.

- А ты уверен, что тебе нужна ещё одна?

Люк кивнул.

- Я же не разбил её. Это получилось случайно. Просто немного эмоционально отреагировал.

- Я принесу тебе другую, но это будет последняя бутылка, если это снова повторится.

- Это не повторится. Обещаю.

- Хорошо. Я тебе верю.

Стью принёс ещё одну бутылку пива, открутил крышку и поставил её на стойку перед Люком, который поднял её и посмотрел на Грега.

- Мне не нужно напоминать о той ночи. Я помню всё это чертовски хорошо. Спасибо, - oн отпил глоток пива. - Слишком хорошо, на самом деле. Костюм является символом. Я ношу его, потому что это то, что носил мой отец той ночью. Сегодня вечером я планировал пойти в тот дом на “Холме Призраков” и использовать свой дробовик, чтобы закончить работу, которую сукин сын начал десять лет назад!

Люк не мог поверить, что сказал это вслух, здесь, перед Грегом и всеми этими незнакомцами.

Но он это сделал.

Виновата выпивка, виновата жара или какая-то комбинация того и другого. Это не имело значения. Важно было то, что слова вылетели, и он не мог их вернуть.

Неловкое молчание растянулось секунд на десять.

Затем Грег прочистил горло и сказал:

- Посмотрим, правильно ли я понял тебя. Ты вернулся домой через десять лет после того, как твой безумный отец убил всю вашу семью, чтобы покончить с собой в том же месте?

Люк глотнул пива и кивнул.

- Что-то типа того.

Последовало ещё одно неловкое молчание немного более долгой продолжительности.

Затем Грег взглянул на Стью.

- Вызови полицию. Шутки в сторону. Заявленное намерение причинить себе вред, по крайней мере, оправдывает их приезд.

Стью подошёл к настенному телефону за стойкой. Он положил руку на трубку.

Люк решительно покачал головой.

- Не делай этого. Это необязательно. Я передумал.

Грег посмотрел на него.

- И я должен просто поверить на слово?

Люк вздохнул.

- Это правда. Слушай, столкнуться с тобой сегодня вечером - это то, чего я точно не ожидал. Эта встреча заставила меня задуматься…

Люк потратил несколько минут, объясняя все наполовину сформированные мысли о своей проблеме и плане её решения, которые кружились в его размытом мозге в течение последнего времени. К тому моменту, как он закончил, Грег выглядел несколько успокоенным, если не совсем убеждённым. Он и Стью обменялись долгими взглядами. Через секунду Стью пожал плечами и убрал руку с телефона.

Грег сурово посмотрел на Люка.

- Можешь послать свои великие планы куда подальше. Ты останешься у меня сегодня ночью. И я забираю у тебя чёртово ружьё. Это не подлежит обсуждению. Ты меня слышишь?

Люк кивнул.

- Я слышу тебя.

Ещё одна неловкая пауза опустилась на несколько мгновений.

Она закончилась, когда Вирджил Олстон сказал:

- У тебя могла бы быть компания, если бы ты пошёл сегодня ночью на “Холм Призраков”.

Люк нахмурился.

- Компания? Там же никто не живёт. Я знаю это.

Грег покачал головой.

- Это не то, что он имеет в виду.

Люк нахмурился ещё сильнее, когда повернулся на стуле и посмотрел прямо на Грега.

- А что он имеет в виду?

Грег начал объяснение.

Пока Люк слушал, он отодвинул бутылку пива и указал Стью, чтобы тот принёс ему двойной виски. То, что он услышал, было слишком тревожным. Двойной виски исчез, когда Грег закончил, дав ему выпить всё.

Люк немедленно заказал ещё одну порцию.

Симона заглянула в открытую дверь в фойе затенённого, давно заброшенного дома Херзингеров, чувствуя себя немного нервно, стоя на пороге входа в дом, самого печально известного преступления в истории города.

У него не было много конкурентов в этой области. Райфорд был по бóльшей части тихим городом с населением менее десяти тысяч человек. Конечно, были и другие убийства, даже несколько видов насилия, приведших к многочисленным жертвам. Но ни один из этих инцидентов не приблизился к тому ужасу, что произошёл здесь десять лет назад.

Большинство местных жителей знали эту историю наизусть. Масштабы этого были почти непостижимы. Большая семья собралась на празднование Рождества. Пятнадцать мужчин, женщин и детей, не считая Сайласа Херзингера, отца семейства и виновника её кончины. Все, кроме одного Херзингера, погибли в ту ночь, многие из них были зарезаны во сне, разрублены на куски топором. Другие ещё не спали, но им был подмешан в больших количествах “Рогипнол”, и он успешно циркулировал в их кровеносных системах. Алкоголь был смешан с лекарственными препаратами, что делало их лёгкой добычей. Раны на их телах при защите предполагали, что некоторые были в состоянии сознания и попытались отбить удары Сайласа, но их усилия были обречены на провал. Только Люк Херзингер, тогда ещё молодой человек лет двадцати, избежал смерти в ту ночь. Но даже его выживание было счастливым случаем. Он проспал почти всю резню, и бойня была почти закончена к тому времени, когда крики двоюродной сестры, женщины из комнаты рядом с ним, разбудили его. Когда кузина умерла, Сайлас пришёл в комнату своего сына. Люк не знал, что в то время его мать и трое братьев и сестёр были уже мертвы, как и многие другие родственники. Он проснулся, когда его отец вошёл в комнату. Старик надел костюм Санты, который он обычно носил на Рождество для раздачи подарков детям. Вся одежда была в крови, как и его лицо. Сайлас изо всех сил пытался убить своего последнего выжившего сына, но Люк несколько раз увернулся от лезвия топора, прежде чем смог схватить настольную лампу и разбить её тяжелое основание об голову отца. Затем он отправился на поиски помощи, каждый раз замирая от ужаса от резни, которая приветствовала его в каждой комнате. Это было настолько ошеломляюще, что он покинул дом, не позвонив по номеру 9-1-1. Вместо этого он сел в свою машину и проехал на высокой скорости всю дорогу до полицейского участка. Он заикался, и его речь была бессвязной, но слуги закона всё-таки смогли понять суть ситуации. К тому времени, когда они добрались до дома на вершине холма Крэндалл, Сайлас уже был мёртв от своих собственных рук. Он прострелил себе голову дробовиком. Никто никогда так и не узнал, почему он сделал эту ужасную вещь. Он не оставил записку. Его финансы были в хорошем состоянии, и не было никаких явных причин, по которым он бы мог это сделать. Он просто встал на неправильный путь.