Кристина Генри - Русалка [litres]

– Те, что перед отелем, хотят доказать, что я человек, – мрачно заметила Амелия. – Требуют расправы.

– Тебе надо бежать, это единственный путь к спасению, – медленно проговорил Леви.

Решение было лишь одно, то, которого он меньше всего желал и всегда считал единственным выходом. Дом русалки – море.

– Амелия, когда ты исчезнешь, на остальных им будет наплевать, тебе придётся вернуться в океан.

Она уставилась на него.

– Бросить тебя? Навсегда?

– Да, – ответил он и схватил её за руку. – Другого выхода нет.

Чарльстон находился у самого моря. Только бы успеть.

– Леви, я тебя здесь не брошу, – воскликнула она. – Ты мой муж, я тебя люблю.

– Я тебя тоже, просто слов нет как люблю, и не собираюсь смотреть, как этот сброд тебя вздёрнет на первом суку, – отрезал он.

Океан исцелил от огнестрельной раны, но вряд ли оживит после повешения, даже если Леви бросит её в воду. Его сердце разрывалось на части при мысли о разлуке, а их разногласия казались такими ничтожными. Неужели разница взглядов важнее любимого? Но ради того, чтобы сохранить ей жизнь, он охотно отпустит её в океан, ведь тогда останется надежда увидеться снова.

– Амелия, умоляю, если ты меня любишь, уходи. Только в океане ты будешь в безопасности.

Амелия прижала ладонь к животу.

– Леви, у нас будет ребёнок.

Он поперхнулся, словно от оплеухи, запнулся и уставился на неё во все глаза.

– Правда?

– Да, – поцеловала его Амелия. – Правда.

Его ребёнок. Жена носит его ребенка, а разъяренная толпа хочет разорвать её на части.

– Если тебя убьют, ребёнок тоже погибнет, – сказал Леви.

Ребёнок. Его дитя. И тут в её взгляде мелькнуло понимание, сменившись решимостью.

– Я уплыву, – сказала она. – Далеко-далеко, на остров Раротонга, буду растить дочь там. Леви, только ты обязательно к нам приезжай. Обязательно.

– Приеду, – пообещал он. – Сколько бы ни пришлось вас разыскивать, всё равно найду.

Дальше они шли молча, держась в тени, прячась от случайных прохожих.

Потом Леви ещё долго вспоминал эту ночь, тишину, нарушаемую лишь звуками дыхания и осторожных шагов, пока они пробирались к спасительному морю.

Вспоминал прощальный поцелуй, как она вцепилась в его руки, и как ему было трудно её отпускать. Вспоминал, как она сорвала платье и побежала к полосе прибоя, словно боялась, что он заставит её передумать.

Он вспоминал, как подхватил её платье и вдохнул запах, а потом перед сном ещё долго расстилал это платье на подушке, чтобы не забыть, и порой ему даже казалось, что она лежит рядом.

Вспоминал очертания её хвоста, мелькнувшего на горизонте и канувшего в воду, и как долго он вглядывался вдаль в надежде увидеть его хоть мельком, но так и не дождался.

Амелия мчалась вперёд, всё дальше и дальше от одинокого силуэта Леви на берегу, совсем как в тот день, давным-давно, когда Джек отпустил случайно попавшую в сеть русалку. Тогда она прониклась его одиночеством, и между ними возникли те узы, что накрепко связали их вместе и заставили её вернуться.

Нить, связывающая её с Леви, была не столь безупречной и совершенной, но такой же прочной. Она любила его, любила будущее дитя, и ничто не в силах разрушить это крепкое, чистое, глубокое чувство. Амелия заглянула в его душу, как это умеют делать женщины, и поняла, что он чувствует то же самое. Она станет его дожидаться на песчаном берегу далёкого острова, вглядываясь в морскую даль.

А пока она, стремительная и свободная, рассекала толщу воды, и океан распахнул объятия, радуясь её возвращению.

Ну что ж, размышлял Барнум, хорошего понемножку.

Собравшись поначалу убедить девицу, чтобы та поработала подольше, после скандала в Чарльстоне он отбросил эту затею. Даже если бы русалка не исчезла в море, вряд ли бы стоило продолжать представление.

Бедняга Леви после возвращения слонялся по музею как в воду опущенный. Когда Барнум вернул блокнот с портретом Амелии, то искренне испугался, что парень вот-вот разрыдается, но каким-то чудом тот умудрился сдержаться.

Барнум возвращался из деловой поездки в Олбани, так не добившись желаемого результата. Реку уже сковало льдом, и ему пришлось добираться поездом. Единственным утешением была остановка в Бриджпорте, где его сводный брат Фило держал гостиницу, и Барнум рассудил, что неплохо было бы там заночевать.

Да, размышлял он за обедом в ресторане отеля, на русалке удалось сколотить кругленькую сумму. Как жаль, что всё так быстро закончилось.