Анна Старобинец - Резкое похолодание. Зимняя книга [сборник litres]

– Еще раз спрашиваю: получается, это был…

– Да. Получается, был. Да. Нужный. Да! Да! Пожалуйста, уберите это от меня, мне трудно дышать…

– Продолжайте. Дальше. Как все было?

…Как все было?.. Как было?.. Еловые ветки… Батареи… Обогреватели… Хвойный запах… меня тошнит от хвойного запаха… и тогда тошнило… только не приносите сюда еще и елку… не украшайте ее при мне… как все было… я ведь уже рассказывал… остановите стены… зеленая центрифуга… зеленый цвет… ядовитый… горячий… воздух…

После репетиции к нам подошла координаторша Любовь Михайловна, субтильная бестолковая тетушка, необычайно крикливая. Говорят, в молодости она училась во ВГИКе – там ей и поставили голос.

Вид у не был немного растерянный, в руках – какая-то распечатка.

– Так… Значит… Вызов есть.

Смотрит в пол. Переминается с ноги на ногу. Говорит почти тихо. Да что это с ней? Гуманитарную акцию, что ли, какую-то хочет нам втюхать? Выступление в интернате для детей-сирот?

– Вызов по адресу: Варшавское шоссе, дом сто два, корпус пять. Станция метро «Чертановская». К шестилетней девочке… э-э-э… – Она странно замялась. – Кажется, на всю ночь.

– Как это? – изумилась Настя. – На всю ночь? Они что, спятили? Не-е, я не пойду. У нас в контракте сказано, что…

– А вам и не придется идти. Мамаша заказала только Деда Мороза. – Координаторша сочувственно глянула на меня. – Без Снегурочки.

– В смысле? – Настя стянула с головы искусственную желтую косицу и без нее сразу стала выглядеть старше и почему-то толще.

– Мамаша попросила только Деда Мороза, – отчеканила Любовь Михайловна.

Настя скептически фыркнула. Вытащила из мохнатой сумки пудреницу с зеркальцем, разноцветные ватные комочки в пакетике, какие-то тюбики. Быстро и зло стерла с лица серебристые блестки и рыхлый розовый румянец. Стала опять пористо-желтой, как обычно.

– Пойдете? – просительно повернулась ко мне Любовь Михайловна.

– А денег сколько?

– Заказчица заплатит за десять часов. Вперед. Но, соответственно, без гонорара Снегурочки.

– Ну, наверное. Почему нет? – промямлил я. – А что делать?

– Да стандартная программа! – с облегчением заголосила координаторша. – Игры, стихи, загадки.

– У нас, кажется, планы были… – оскалилась Настя, глядя куда-то мне в лоб.

Когда Настя злилась, она не смотрела в глаза. А злилась она почти всегда.

– Хорошо, – сказал я координаторше. – Пойду.

Настя нервно щелкнула пудреницей и направилась к выходу. С силой хлопнула дверью.

Я машинально потянулся за ней, но у порога остановился. Тридцатипятилетняя снегурочка с вздорным характером, со склонностью к ночным истерикам и с двумя зашуганными детьми. Битая посуда, слезливые монологи… Африканские страсти, клубящиеся, точно джинны в бутылке, внутри безнадежно фригидного тела… Это ли мне нужно? Да еще вечный ремонт у нее в квартире. Порожки и арочки… Чур меня, чур.

Через десять минут я получил от нее эсэмэску: «Proshay». Еще через пять: «Ya na avtobusnoy ostanovke. Ko mne pristaet podozritelny tip». Еще через две: «Tebe voobshe vse bezrazli4no, da?» Пока я неловко тыкал пальцами в маленькие кнопочки, стараясь изобразить что-то вроде «Подожди, я сейчас», приехало очередное SMS: «Svoloch». Тут же подтянулась еще одна: «Nikogda ne zvoni mne bolshe». Как это она штамповала их так быстро? Да еще попутно подвергаясь харассменту со стороны «подозрительного типа»? Ловкость рук…

Я написал: «OK, ne budu». На экране мобильника нарисовались два телефончика. От одного к другому, конвульсивно подергиваясь, летел конвертик. Летел, летел… «Message failed». Зато от нее – еще одно сообщение: «Prosba vernut vse, 4to tebe ne prinadlejit».

О как.

Я подошел к координаторше и протянул ей свой мобильный:

– Передайте, пожалуйста, Насте, когда ее увидите.

Всё, что мне не принадлежит… Она мне его, вообще-то, подарила, этот мобильный. Вместо ошейника и поводка. Но это уже детали. Все равно я так до конца и не разобрался, как им пользоваться. Да и вообще не люблю я их. Есть домашний телефон – этого вполне достаточно.

– А как же мы с вами будем связываться? – заверещала Любовь Михайловна.

– Есть домашний телефон.

– Ну ладно, дело ваше. А Снегурочку вам, может, какую-нибудь другую в пару подобрать?

Ох, какой же у нее звонкий голос! Две оставшиеся Снегурочки оглянулись на нас с плотоядной тоской. Кажется, они были еще старше Насти. Я пригляделся к той, что стояла ближе, – тетушка предпенсионного возраста, с огромными мешками под глазами, – и примерил к ней свою стандартную фразу: «Ну, внученька, доставай наши подарочки!»