Джон Ширли - Черные крылья Ктулху • 2 [Восемнадцать историй из вселенной Лавкрафта] [сборник]

— Но вы не узнали предмет? Не поняли, что это был мобильный телефон?

— После того как услышал ее голос, я вспомнил. Но это было больше похоже на штуковину из одного научно-фантастического фильма, который я смотрел, «Звездный путь». Я совершенно не помнил, как купил эту вещь.

Федор сделал несколько пометок и кивнул:

— И с этого времени начались постоянные проявления долговременной памяти, ваше собственное имя стало казаться вам незнакомым. И вы испытываете чувство беспокойства. Все верно?

— Да, беспокойство. Внутреннее… побуждение. — Роман откинулся на спинку кресла и уставился на старинную люстру. — У меня появились проблемы со сном. Еще до рассвета я выхожу из дому и отправляюсь в свои долгие скитания… по старым районам Провиденса с их размеренным, десятилетиями не меняющимся укладом жизни, с контурами старинных крыш и георгианских шпилей на фоне неба…

«Старомодная манерность проявляется чаще, когда пациент предается воспоминаниям», — записал Федор.

— Вы говорили, у вас было такое чувство, будто вы что-то ищете…

— Верно. И я не знаю, что именно я ищу. Только неуловимое ощущение «вот оно окажется там, вот за этим поворотом или, может быть, за следующим». И так раз за разом, пока однажды я не оказался здесь. Я стоял перед этим домом и смотрел на вашу вывеску. Дверь была заперта. Тогда я взял такси и поехал в лавку Таргета — у них как раз начинался рабочий день. Там я купил небольшой ломик. Вернулся к дому, а остальное вам уже известно. Я до сих пор так и не знаю, что такого особенного в этом доме. Вы ведь купили его, верно? Как вы его нашли, доктор?

— О, на самом деле мне его порекомендовала моя мать. Она работала агентом по продаже недвижимости, пока с ней не… — Федор оборвал себя. Не хватало только разговаривать с пациентом о своих личных проблемах. — Ну, что вы еще расскажете? У нас осталось мало времени.

— Ваша мать?! Ее же поместили в психиатрическую клинику, да? — По губам Романа скользнула лукавая улыбка. — Это послужило вдохновением для вашей карьеры! И вы единственный ребенок в семье — в точности как и я, только представьте себе!

По спине Федора пополз неприятный холодок.

— Но… как… откуда…

— Не надо так пугаться, доктор, — хихикнул Роман. — Это все интернет. Я просто поискал информацию о вас в «Гугле». Та статья, которую вы написали для бюллетеня Ассоциации психиатров штата Род-Айленд, — ее можно отыскать в Сети. Тяжелое детство, проведенное с больной матерью, пробудило в вас желание разобраться в причинах психических заболеваний…

Федор с трудом сохранял бесстрастный вид. Он терпеть не мог, когда пациенты пытались поменяться с ним ролями.

— О’кей. Хорошо. Мне надо обдумать все, что я узнал сегодня.

Он сохранил файл и закрыл ноутбук.

— И вы не назначите мне никакого лечения, доктор Чески?

— Я дам вам один полезный совет. Не надо больше вламываться в чужие дома.

Роман отрывисто рассмеялся и вышел.

Роман Боксер отправился домой вместе с женщиной, которую называл матерью, хотя и сомневался в этом. Стоя у окна, Федор наблюдал, как они садятся в ее роскошный черный «линкольн».

Неуравновешенный молодой человек. Возможно, опасный молодой человек: изучал зачем-то прошлое Федора, потом вломился в его дом. Дважды. Нет, ему здесь совсем не место.

Роман отказался от направления в психиатрическую больницу. Он сказал Федору:

— Я не стану принимать все эти ужасные лекарства для душевнобольных. Не желаю быть зомби. Я просто сбегу и в конце концов опять окажусь здесь. Я нашел его. Мне пришлось долго бродить по Провиденсу, чтобы отыскать этот дом, но я это сделал. Знаю: мама говорит, я никогда здесь не жил, однако когда-то я был здесь счастлив. Я должен получить здесь помощь.

Роман, так же как и мать Федора, был восприимчив к действию SEQ10. Этот препарат, предназначенный для выявления нарушений в работе мозга, можно было назначать только на кратковременный срок и обязательно под непосредственным присмотром врача. Для этого предстояло заполнить кучу форм и получить разрешение от Американской ассоциации психиатров.

Федор вернулся в кабинет, ощущая себя не в своей тарелке. Как бы ему хотелось, чтобы в доме была где-нибудь припасена бутылочка бренди. Нет-нет, нужно прогнать прочь мысли об алкоголе.

Какая жалость, что вино в подвале испортилось. В любом случае было бы безумием пить его…

Он посидел некоторое время за столом, рассортировал файлы по нужным папкам, отправил по электронной почте письма коллегам, которые могли бы проявить интерес к аренде помещений в этом доме. Сделал несколько записей, касающихся своего нового пациента, Романа Боксера. На улице завывал холодный ноябрьский ветер, дребезжали в оконных рамах стекла, гудели трубы системы вентиляции, перегоняя теплый воздух. Он пожалел, что не попросил Леа задержаться сегодня на работе подольше. Огромный старый дом казался таким пустым, что Федору чудилось, будто он бормочет что-то себе под нос каждый раз, когда его сотрясает очередной порыв ветра.