Джон Сковрон - 12 новых историй о настоящей любви (сборник)

Summer Days & Summer Nights. Twelve Love Stories

Copyright © 2016 by Stephanie Perkins

«HEAD, SCALES, TONGUE, TAIL» Copyright © 2016 by Leigh Bardugo

«THE END OF LOVE» Copyright © 2016 by Nina LaCour

«LAST STAND AT THE CINEGORE» Copyright © 2016 by Libba Bray

«SICK PLEASURE» Copyright © 2016 by Francesca Lia Block

«IN NINETY MINUTES, TURN NORTH» Copyright © 2016 by Stephanie Perkins

«SOUVENIRS» Copyright © 2016 by Tim Federle

«INERTIA» Copyright © 2016 by Veronica Roth

«LOVE IS THE LAST RESORT» Copyright © 2016 by Jon Skovron

«GOOD LUCK AND FAREWELL» Copyright © 2016 by Brandy Colbert

«BRAND NEW ATTRACTION» Copyright © 2016 by Cassandra Clare, LLC.

«A THOUSAND WAYS THIS COULD ALL GO WRONG» Copyright © 2016

by Jennifer E. Smith Inc.

«THE MAP OF TINY PERFECT THINGS» Copyright © 2016 by Lev Grossman

© П. Киселева, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2017

Об Анне-Ли Саперстейн и о том, почему она приехала в Литл-Спиндл, ходило множество слухов, но Грейси особенно нравилась версия про жару.

В 1986 году лето в Нью-Йорке выдалось таким невыносимо жарким, что все, кто мог себе это позволить, поспешили уехать из города. Тротуары плавились от жары, одного мужчину нашли мертвым в ванне, а у его волосатых колен плавал электрический вентилятор. Городская электросеть то и дело отключалась, мерцая, как облепленный мошками фонарь. В Верхнем Ист-Сайде, в квартирах над булочными, кулинариями, универмагами «Вулвортс» и гастрономами «Ред Эппл», люди спали поверх простыней, посасывали завернутый в носовые платки лед и шире распахивали окна в надежде на дуновение ветра. Вот почему, когда жаркой июльской ночью Гудзон вышел из берегов и отправился на поиски приключений, окно в спальне Рут Блонкси, подпертое помятой обувной коробкой, оказалось открытым.

В тот день Рут гуляла с друзьями в Риверсайд-парке, ела лимонный лед и щеголяла новым сарафаном цвета спелой хурмы. Вообще-то это была старая ночнушка, которую она собственноручно перекрасила, потратив две пачки краски и добившись весьма неоднозначного результата. Уже несколько дней подряд обещали дожди, но небо все еще тяжело нависало над городом вздувшимся пузом туч и отказывалось разродиться. Покрываясь испариной, Рут перегнулась через перила, глядя на вспучившуюся поверхность реки, тусклую и темную под затянутым тучами небом. У нее возникло жутковатое ощущение, что вода тоже посмотрела на нее.

Вдруг с маленькой розовой ложечки в руке Рут скатилась капля мороженого, холодным язычком лизнув ее запястье, и тут Марва Эллсбург окликнула ее:

– Пойдем в «Джейбис» смотреть пластинки!

Рут слизнула лимонную каплю с руки и перестала думать о реке.

Однако той ночью, когда она проснулась на скомканных и мокрых от пота простынях, ей сразу же вспомнилось то липкое прикосновение. Она уснула в одежде, влажный сарафан прилип к животу. Тело под ним пылало от смутных воспоминаний о речном боге – мускулистой фигуре с серой кожей в сине-зеленую крапинку, грациозно лавировавшей в бурном потоке сна. На губах остался привкус недавнего поцелуя, а голова кружилась, будто она слишком резко вынырнула с большой глубины. Уши у нее заложило, и немало времени утекло, прежде чем это прошло, а в нос ударил знакомый мшисто-металлический запах мокрого бетона. Наконец она сообразила, что за звук доносится сквозь открытое окно: дождь размеренно барабанил по предрассветным улицам. Небо наконец разродилось.

А девять месяцев спустя Рут родила дочку с глазами цвета речного ила и волосами-водорослями. Когда отец выгнал Рут из дома, выкрикивая вслед проклятия на польском и английском и бросаясь угрозами в адрес пуэрториканца, с которым Рут ходила на бал в предпоследнем классе, Анна-Ли Саперстейн приютила ее у себя, невзирая на злобное кудахтанье соседей. Анна-Ли работала в круглосуточной прачечной самообслуживания. Никто толком не понимал, когда она спит, поскольку в любое время дня и ночи ее можно было застать сидящей с кроссвордом в свете флуоресцентных ламп, под шум и жужжание стиральных машин. Джоуи Пастан однажды нагрубил ей, когда у него кончились четвертаки, и потом клялся, что сушилки злобно на него зарычали. Так что никто не удивился, когда Анна-Ли поверила Рут Блонкси. А когда, стоя в очереди в кулинарии «Гитлиц», Анна-Ли врезала отцу Рут полуфунтовым свертком только что купленной тонко нарезанной солонины и заявила, что от речных духов не убережешься, никто не решился с ней спорить.

Дочка Рут наотрез отказывалась от молока и пила только соленую воду, а ела исключительно устрицы, моллюсков и речных раков, которые приходилось целыми ящиками доставлять в тесную квартирку Анны-Ли.