Вячеслав Сахаров - Метель

Мы шли к станции по занесенной дороге. Фонари освещали барханы снега. Мороз крепчал.

– Куда мы идем? – спросила Лена.

– Туда, вон видишь, где свет? – указал я на водохранилище. – Вот туда и идем.

– А зачем? Что мы там будем делать? – она остановила меня и смотрела глазами, полными ужаса.

– Нам нужно уничтожить книгу!

Дойти до водохранилища не составило труда. Барханы и наносы снега были препятствием, а когда есть такие препятствия, не замерзнешь. И правда, было тепло, мерзли только руки и лицо. Я надел капюшон и застегнул на заклепки. Ветер все же еще дул и продувал.

На водохранилище мы зашли со стороны МСЧ, спортивно-оздоровительный комплекс находился прямо возле него. Мы прокрались тенью, чтобы нас никто не заметил. Ползком поднялись на отсыпь, за которой и было водохранилище. Ровное и белое, словно футбольное поле, только намного больше, освещенное со всех сторон фонарями. То, что мы там увидели, заворожило нас. Повергло в шок и ужас.

По этому белому и ровному полю водохранилища ползло нечто ужасное и огромное. Почти по центру водохранилища стояло очень много людей, 666, я предполагаю. Червь полз к ним. Они стояли полумесяцем. Затем червь оказался в этом полумесяце, который стал кругом. Люди образовали круг вокруг монстра. Червь, этот эластичный монстр черного цвета, с гигантскими щупальцами, коих было не менее пятидесяти, с двойной головой в виде огромного человекоподобного черепа, осел и раскидывал щупальца по кругу. Вышло что-то вроде славянской руны, символ солнца.

– ТВО-О-О-Ю МАТЬ! – протянул я.

– Как этот лед их держит? – на лице Лены был ужас, голос сел.

– Не знаю, этого я не знаю.

Слева станция, дым из трубы поднимался над этой картиной, а прожекторы слабо освещали край водохранилища. Темная масса из людей начала шевелиться. Голоса доносились до нас. Этот хоровод шел против часовой стрелки, они что-то произносили, гнусавое и будто нараспев. Это напоминало молитву. Факелы, зажглись факелы, и горстка людей идет к остальным. Еще горстка на островке по левую сторону, в конце двойного моста. Можно было различить пюпитр в виде какого-то зверя. Лена дернула меня за ногу.

Я понял, что нас обнаружили. Три человека, две женщины и мужик, схватили Лену.

– Девственница, – сказала женщина, понюхав ее, и я ее узнал, мама одной девочки Лизы. – Шестая влюбленная девственница. Последнее пустое поле.

Я на протяжении жизни думал об этом, последнее пустое поле – это просвет между прямыми пентаграммы, коих является шесть, один из которых в центре.

Я бросился на одного мужика, и мы покатились вниз, взрыхляя в воздух снег. Моя шапка улетела куда-то. Мне удалось отцепиться от него. Я бежал что было сил, пересек реку и теперь бежал к мосту. Погоня не прекращалась, обернувшись, я видел, как за мной бегут трое, и среди них был Сыр. Я выбрался на дорогу, точнее то, что от нее осталось. Это были барханы снега, а дорога пряталась под ними. По обе стороны от меня лес, но чуть впереди начиналась насыпная дорога, которая вела к охотничьему домику, где мы были до этого. Туда и побежал. Забравшись на нее, я резко решил изменить путь отступления, я повернул налево, перескочил через трубу, что там проходила, и вот я у подножия сопки – гроб.

В детстве летом мы сюда ходили, ели ягоды, шикшу, голубику, собирали грибы маслята. А если пойти по тропинке выше, до самого верха, то там можно было набрать стланиковых шишек. Что за чудные места.

Я взбирался наверх. Отдышка душит, внутри жжет, но эти не отставали. Если зайти повыше, то там по левому краю от тропы можно увидеть кованый навес серебристого цвета, а под ним крест православный с лампадой.

Я ускорился, дети червя отстали. Я увидел в лампаде спички, подумал, что они пригодятся, и забежал за ними. Выходя из-под навеса, я увидел, что они догнали, я приготовился отбиваться. Но что это?

– Где этот мальчик?! – возмущенно говорил мужик и смотрел по сторонам. Остальные тоже смотрели по сторонам.

Невероятно. Они меня не видели. Под сенями места освященного они меня не видели. Они ослепли. Я махал руками, но они не реагировали. Я повернулся к кресту, крестное знамя я не делал, да и молитв я никаких тогда не знал, но я увидел листья с цветочками фиолетового цвета. Как те, во сне. Только теперь мне протягивал их не человек без лица, а крест. Не в буквальном смысле слова. Я прочитал на мешочке название.

Потом я уразумел, что это за растение. Вербену прикладывали к ранам Христа, когда его на кресте распяли. Вербена нейтральный цветок, он служит как для добрых сил, так и для злых. Ее причисляют к священным растениям, считалось, что она не только может останавливать кровь, но отпугивать демонов. Хотя и темные ведьмы используют его в ритуалах и зельях.