Вячеслав Сахаров - Метель

– Эй, где вы? – прошептал мужик. – Не бойтесь, я нормальный.

– Кто вы? – спросил я, и Кристина вцепилась в меня. – Как вы нас нашли?

– В окно, я видел в окно, как вас искали. Мы не включаем свет, свет их привлекает. Они, похоже, неплохо видят в темноте. Нормальные люди еще есть. Вы откуда?

– С фермы, – ответил я и вышел. – Светите в сторону.

– Хорошо. Что там на ферме?

– Ничего, к сожалению.

– Они все уходят на водохранилище. Там творится что-то страшное. В этом доме есть парень, ну больной, я сам видел, как ему выплюнули эту мерзкую тварь, а она вылезла и сдохла, а затем испарилась.

– Из какого подъезда? – спросил я.

– Из второго.

– Рома, – сказал я, и мне вспомнилась картина из детства. «Они уже здесь». Это его слова. Он знал, он тогда уже знал. Но как? Откуда?

– Знаешь его? – спросил мужик.

– Да, я живу в этом доме, – ответил я. – То есть та штука не прижилась у него?

– Да, именно!

– Надо к нему попасть! – сказал я. – Нам надо к нему! В детстве мы играли тут в войну, во дворе, когда этот Рома схватил меня за грудки и говорил, что они придут, что они уже здесь. Тогда мы посмеялись над ним и его этой выходкой. Ведь он не такой, как все. Мало ли. А он знал.

– Ты хочешь пойти к нему? – спросила Лена. – Туда?

– Я пойду один, – сказал я. – Меня он знает. Вы пока сидите тут.

– Нет, так не пойдет, – сказал Шурик. – Я тут нафиг не останусь, идем все.

– Нет! – отрезал я. – Нужно оставаться нормальным. Лучше один, чем все. Останетесь.

– Я пойду, – сказал мужик. – Ты к нему, а я к себе. У меня дочь.

– Хорошо.

Перед тем как выйти, мы минут пять смотрели в щель. Глаза надуло, они слезились. Но во дворе было вроде чисто. Мы пошли. Дверь заскрипела. Мы вышли во двор. Никого. Мужик побежал к своему подъезду, а я нырнул через перила к соседнему подъезду. Насколько я помнил, Рома жил на третьем этаже. Ветер бросал снег к стене дома, а у подъездов образовались барханы.

А в этот момент в доме напротив в окне со светом закрылась форточка. Ни о чем не подозревая, я проскользнул, словно тень, в подъезд. Поднялся на третий этаж, подошел к двери и тихонько постучал. Тишина. Я постучал снова. Тишина.

На верхнем этаже, кажется на пятом, открылись двери, кто-то вышел в подъезд. Я стал стучать интенсивней. Шаги сверху, кто-то спускается.

– Пожалуйста, откройте, – тихо говорил я в дверь. – Я нормальный.

Шаги того, кто спускается, все ближе. Я снова стучу в дверь. Вот, слышу шорохи, кто-то пытается подойти неслышно к двери. Я снова стучу костяшками пальцев. Шаги все ближе.

– Откройте, пожалуйста, я нормальный. Мне надо поговорить с Ромой, по поводу случая с этими тварями. Откройте, пожалуйста.

Шаги еще ближе, остались считанные ступени, и он повернет на следующую лестницу, и я замечен. Зачем я все это затеял?! Стучу снова. Шаги ближе. Дверь открывается, меня затаскивают в квартиру и закрывают ее. Фух. Мой рот закрыт рукой, к груди что-то приставлено, похоже, это ракетница. Звук шагов затерялся внизу. В квартире темно.

– Что тебе надо? – спросил отец Ромы. – Кто ты такой?

– Я живу в соседнем подъезде. На пятом этаже. Мы в детстве играли в войну во дворе. Рома, он с нами играл иногда.

– Да. Ты и твои дружки смеялись над ним! Всячески глумились, я помню.

– Я нет, никогда. – И он резко приставил к моей шее ракетницу. – Ну, может, слегка, но ничего серьезного.

– Что ты хочешь? – спросил он спокойно и убрал ракетницу в карман. – И что тебе известно?

– Немного, – соврал я. – Знаю, что их все больше. Почему на него это не подействовало?

– Я не знаю, – ответил он. – Но мы думали, что потеряли его. Ты даже не представляешь, каково, когда твой ребенок не такой, как все.

– Можно мне с ним поговорить?

– Попробуй, – был безразличный ответ. – Он в комнате.

Я вошел в комнату. Там горел маленький ночник, я испугался, что свет вообще горит, но потом посмотрел на окно. Оно было плотно завешено одеялом и еще чем-то. Судя по тому, что они еще продержались, свет с той стороны не видно. Рома сидел за столом и рисовал. Над его столом висел звездный атлас, а на столе лежали книги о космосе. И одна книга мне показалась знакомой, но где я ее видел?.. Давай, напряги память. Вспомнил! У Валентины Александровны на четвертом этаже, тогда, в детстве.

– Привет, – сказал я.

– Что ты делаешь тут? – недовольно буркнул он, со своим неправильным говором. – Зачем пришел?

– Поговорить. Слушай, у меня мало времени, меня ждут. Тогда, в детстве, ты знал, что это произойдет, или это случайно?