Яна Миа - Мы вернемся [litres]

– Ты все еще хочешь посмотреть? – Соблазнительно-похабные взгляды у него выходили не хуже, чем у Роджа, отчего у Элис тут же вспыхнули щеки. А Ник повернулся к Эвану: – Ничего личного, просто она у тебя такая заноза в заднице!

Эван вместо того, чтобы возмутиться и заступиться за свою новую-старую девушку, согласно дал «пять» несносному татуировщику. Элис пообещала себе, что обязательно отомстит обоим.

– Я ему работу оптом подкидываю, а он меня занозой называет. Никакого уважения к клиентам, Коля.

– Еще раз произнесешь мое имя, и я его возненавижу. Если бы я знал, Вик, кого ты тогда мне привела, прикинулся бы мертвым.

– Чего прикидываться, если ты такой и есть. Но, если хочешь, могу помочь выглядеть еще более неживым, а то Эл сейчас прожжет тебя своим фирменным взглядом, полным ненависти новорожденного котенка.

– О, ты закрутила, крошка! Но как точно!

Элис закрыла лицо руками. Приговаривая про вселенский заговор под всеобщий смех.

– Ладно, давайте работать. Можно хоть шрифты вам разные выбрать? А то никакого творчества – штамповка сплошная.

– Отдаемся в твои руки.

– Я бы так безоговорочно не доверяла этому пушистику, – елейно улыбнулась Элис.

– Вот с тебя и начнем! – в тон ей ответил Ник, расплываясь в улыбке, больше похожей на оскал.

Элис с выражением великого мученика на лице отправилась на кухню, где оборудовали мини-тату-салон. Она знала, чего хотела: минимализма и простоты. Никаких завитушек или сложных шрифтов – простые буквы, напоминающие текст печатной машинки. Ник долго вертел ее руки, выискивая подходящее место, но в итоге они сошлись на внутренней стороне левой руки – чуть выше локтя.

Пока Ник занимался своим делом, Элис успела выведать у него, что домой он не собирался. Это было ее способом отвлечься и не всадить нож в глаз татуировщику – процесс приходилось прерывать раз десять, чтобы Элис могла перевести дыхание и успокоиться. Ночной ритуал с Эваном дал свои первые плоды, но переживать касания других людей безболезненно Элис пока не могла. Зато узнала, что Ника вполне устраивало положение вещей тут, про свой прежний мир он едва обмолвился, так и не рассказав, почему в итоге оказался здесь.

– Вот и все. Даже работой назвать язык не поворачивается. Как ухаживать, ты знаешь. Так что беги, зови следующего.

– Спасибо, Коля.

Он в ответ только состроил мученическую гримасу – ничем не хуже Элис получасом ранее, и выпроводил занозу из кухни. Элис присела на диван намазать руку заживляющей мазью, когда заметила, что ни Эвана, ни Софи среди всех прочих нет.

– Они ушли поговорить, – шепнула Мика, сидящая рядом. – У тебя, как обычно, все на лице написано.

– Так же, как у Волчары? – Элис смотрела на Сэма, который бессмысленно рассматривал пол, и ее сердце сжималось от жалости и сочувствия.

– Бедняга, – поддержала ее Микалина. – У Акины должны быть очень веские причины, чтобы бросить его здесь одного.

– Веские причины? – брюзжащее карканье, раздавшееся за спиной, разом убило все настроение, что собралось за этот вполне спокойный день. Усиленная охрана обеспечила им довольно тихий день, а вся затея с татуировками добавила веселья. Но Ирг не был бы собой, если бы все не испортил. – Кому нужны веские причины, чтобы убраться отсюда?!

– Хочешь сказать, что тоже решил вернуться?

– Конечно. С вами, что ли, тут оставаться мальчиком для битья?

– Но там же война, там ты…

– Мерзкая тварь? Да! – Ирг улыбнулся, и Элис съежилась на диване от этого зрелища. – Но и тут я такая же мерзкая тварь. Только там у меня есть хоть немного нормальной жизни, а здесь?

– Расскажи, – внезапно повернулась к нему Элис, пока Микалина шептала, что это очень плохая идея.

– Серьезно? Ты хочешь знать о моей жизни? Спустя столько времени тебе вдруг стало интересно, что произошло у мерзости раньше?

– Ирг, ты – мерзость, потому что ведешь себя так, а не потому, что выглядишь иначе.

– Да ладно! Что ж, пожалуй, поведаю тебе свою веселую историю о человеческой доброте и неважности внешности! – Ирг растягивал слова, словно насмехаясь над Элис. Она же решила идти до конца: подвинулась, приглашая существо присесть рядом, и настроилась слушать, что бы он там ни рассказал. – Сколько мне лет, как думаешь?

– Не знаю, – честно ответила Элис. – Сложно сказать.

– Девятнадцать. Мне исполнилось девятнадцать за пару дней до того, как я оказался здесь.

И это оказалось первым потрясением. Элис вполне предполагала, что Иргу не пятьдесят, – вел он себя слишком отвратительно для взрослого человека. Но девятнадцать? Он же еще подросток, у которого гормоны не отбушевали.