Яна Миа - Мы вернемся [litres]

Этот голос Элис узнала сразу. Возвращение Эвана, которого она так долго ждала, пригвоздило ее к постели, хотя она много раз представляла, как спустится к нему навстречу, улыбнется и скажет, что он большой молодец. На деле же она лежала под одеялом, пытаясь унять стук сердца, который разносился по всему дому, а может, даже долетал до паломников. Элис слышала, как Эван что-то говорил Вик, дежурящей в гостиной, затем его тяжелые шаги до самого верха – он не пошел в свою комнату, а отправился на чердак. Вот тут Элис наконец-то рванула: натянула свитер прямо поверх пижамы, обулась и вытащила из тумбочки бутылку красного вина – специально хранила для празднования окончания этого ужаса. До окончания, по правде говоря, было еще очень далеко, но ждать ни она, ни вино не могли. Тихо-тихо переступая, чтобы никого не разбудить, Элис отправилась в путешествие на чердак. Кроме желания увидеть Эвана, ей двигала простая и банальная ревность: если Софи слышала, как он вернулся, Элис просто обязана оказаться на чердаке раньше нее. Такие моменты чаще всего и бывают решающими – тот, кто окажется рядом в тяжелую ночь, вполне может остаться рядом навсегда.

Элис замерла у самой двери и прислушалась. Сердце все так же предательски грохотало, перекрывая собой любой звук, доносящийся из комнаты. Выдохнув, она повернула ручку и открыла дверь. Небольшой чердак, с треугольным потолком заливал лунный свет, освещая непривычно пустое для такой комнаты пространство. Эван сидел у окна, в расстегнутой рубашке и брюках. Рядом стояли туфли, а пиджак укрывал что-то большое, по всей видимости – часы.

– Можно?

Его спина напряглась, но он позволил ей войти, даже не оборачиваясь. Элис закрыла дверь на замок и прошла к окну. Она опустила бутылку на пол и сама присела рядом с Эваном. Он медленно повернул голову, выхватывая ее взгляд в полутемной комнате. В лунном свете он выглядел еще более болезненно, чем двумя днями ранее.

– Где ты был? Я звонила тебе тысячу раз.

– Много где. – Его голос был непривычно отстраненным и шероховатым. – Мне нужно было встретиться с Майклом, Берти и другими. Объяснить все с глазу на глаз.

– Серена заходила. Оставила тебе ключи от квартиры и магазина – попросила присмотреть в ее отсутствие.

– И она тоже? – глухо поинтересовался Эван.

– Там Бен. Разве могло быть по-другому?

Элис откупорила бутылку, сделала большой глоток и протянула Эвану.

– Прости, не хотелось спускаться за стаканами.

Эван долго колебался, но все же принял вино.

– Ты все сделал правильно, слышишь? Люди поймут: пройдет время, и обязательно поймут. Тебе не следовало прятаться от нас. Я скучала, Эван.

Элис замерла, ожидая ответа. Она давно уже не показывала своего отношения к нему так открыто и честно, но вместо слов или хотя бы взгляда ее накрыло безразличной тишиной.

– Да что с тобой происходит?!

– А ты разве не понимаешь? – Эван сделал еще несколько больших глотков – его губы в темноте казались почти черными. – Я прятался не от вас, а от тебя. После всего, что я натворил, после того, что ты пережила, смотреть на то, как ты собираешься вернуться – выше моих сил! Я не готов тебя отпустить, Элис. Не сейчас…

– Но… почему ты решил, что я собралась вернуться?

– Ты же сама сказала, что…

– Выбрала себя. Да. Но я – здесь. – Элис сжала зубы и кончиками пальцем дотронулась до подбородка Эвана, заставляя его повернуться к ней лицом. – Я выбрала себя – настоящую, ту, которая сама решает, что делать, а не исполняет желания автора. Я знаю, что первая кричала о возвращении, но… Еще раз пережить болезнь, мучения родителей, свою трусость. Нет, по крайней мере, не сейчас. Да и вернуться потом сюда, после того ада – в этот? Я просто сойду с ума, на этот раз уж точно. Так что я остаюсь. У нас столько дел: дом отстроить, Астору помочь, вернуть Лин, справиться со всем этим…

Элис сама не заметила, когда начала плакать. Она многих спросила о возвращении, но еще никому не сказала о своем решении. Ей казалось правильным поделиться сначала с Эваном, а уже потом – со всем остальным миром. Как ни странно, решение ей далось очень легко – буквально сразу, как они узнали правду. Да, она хотела вернуться домой, но это было так давно… Да и обрекать своих родных пройти путь ее медленного болезненного умирания – это слишком. А здесь у нее действительно нашлось много дел, здесь она была нужна. В первую очередь – мужчине, который сидел напротив.

– Так ты… остаешься?