Эдвард Ли - Ведьмина вода

Но сейчас?

Ему было всё равно.

Она может всасывать фунт этого дерьма каждый проклятый день, несмотря на все мои заботы. На самом деле, я надеюсь, что она делает это.

Он знал, что будет заинтригован, наблюдая, как она постепенно увядает и превращается в ничто. Она уже была на полпути к этому.

— Зеркало той старой ведьмы тоже довольно удивительно — оно возвращает в эпоху на пятьдесят лет раньше, чем у Эваноры. Напомни мне, и я расскажу об этом завтра.

Но это была просто пустая болтовня. Он посмотрел на неё сзади.

Сколько она сейчас весит? Сто фунтов? Девяносто пять? [9] Oкoлo 42 — 45 кг.

Безудержное погружение в её пристрастие превратило её руки в мётлы; её грудь потеряла половину обхвата; её лицо было покрыто маской из кожи.

Она остановилась, поднесла к носу платиновую ложку и втянула носом содержимое. Затем она снова посмотрела в зеркало.

Фэншоу улыбнулся.

На самом деле они так никогда и не поженились; на самом деле, никто даже не знал, что она здесь. А что касается мистера Бакстера и каких-либо проблем, которые он может создать?

Фэншоу предвидел возможность своего призвания без промедления, а затем он договорился с определёнными лицами, конечно, за предварительно согласованную плату, и в течение недели после того, как Фэншоу забрал Эбби в Нью-Йорк, Бакстер, Монти, Говард и этот мудак в футболке «New York Yankee's» трагически погибли в автомобильной аварии.

Деньги всё решают , а у Фэншоу их было много.

Доктор Марша Тилтон тоже столкнулась с прискорбным несчастьем на своей собственной парковке. Какие-то странные люди въехали на своём фургоне прямо в машину проницательного психотерапевта…

Ну что ещё нужно сказать? Фэншоу просто не понравилась мысль о том, что она так много знает о его смущающем прошлом.

Летисия Родс, должно быть, поняла, что Фэншоу был той таинственной рукой благотворительности, которая заплатила её налоги на имущество; ну, она точно поймёт, как только годовой миллион долларов будет зачислен на её счёт. Там Фэншоу почувствовал явное родство.

По крайней мере, я могу сделать это для неё, учитывая то, что я у неё взял…

Он постоял немного дольше, наблюдая, как Эбби восхищённо смотрит сквозь зеркало. С зеркалом и кокаином она не могла быть более довольной.

— У меня сейчас есть работа, — сказал Фэншоу.

— Спокойной ночи, дорогой, — пробормотала она.

Она просто продолжала смотреть в зеркало.

Фэншоу вышел из комнаты.

Отлично…

С восточного балкона он смотрел в прекрасную ночь. То, что он видел в звёздах, было обещаниями, которые невозможно измерить…

Позже он поднёс одно из зеркал к глазу и увидел, как парк Мэдисон-сквер исчезает и его заменяют тёмные, увенчанные деревьями холмы и грязные тропы, которые впоследствии станут Пятой авеню, Гринвич-стрит, Бродвеем. Факелы мелькали на этих тропах только сейчас, когда голландские поселенцы, вооружённые мушкетами, охраняли караван торговых повозок. Фэншоу услышал, как далекие барабаны бьют — из оставшихся упрямых индейцев. Периодически раздавались крики (боевые крики?) и низкие ритмичные крики. Но дальше к северу, где однажды распространится парк Грэмси, в центре внимания оказались высеченные из брёвен стены первого поселения Питера Стёйвесанта. Ярко горели костры.

Это целая история, — подумал он. — И я это вижу .

В последнее время он всё чаще задумывался. С тех пор, как он привёз Эбби в Нью-Йорк, Фэншоу ни разу не выезжал из страны или даже из города: его ученичество было слишком важным. Но теперь, когда он с уверенностью овладевал искусством дьявола, идея путешествия взволновала его.

Рим, Лондон, Афины, Гонконг?

Естественно, он взял бы с собой некоторые зеркала для наблюдения, чтобы увидеть те великие города, какими они были три века назад. А со своими деньгами и связями? Выкопать кости трупов ведьм и колдунов сотни или даже тысячи лет назад казалось вполне осуществимым. Не было предела достопримечательностям, которые он мог видеть.

Но кто знает? Он может даже взять с собой Уздечку…

В первые часы Фэншоу пошёл в детскую комнату площадью две тысячи квадратных футов и сказал охраннику и ночной няне сделать короткий перерыв. Детскую украшало много золота, халцедона и яшмы, а также ткани и украшения, которые поразили бы самого снисходительного султана. Выше, огромные окна в крыше почти неразрушимого лексана открывали красоту и огромный простор вселенной. Это то, что Фэншоу хотел, чтобы его сын видел, когда бы он ни проснулся ночью.