Лин Яровой - Прогулки по лунным дорогам [СИ]

Андрей вновь испытывающе посмотрел на меня. На этот раз я не поддался панике и спокойно ответил:

— Да. Пожалуй, ты прав. Какая, в конце концов, разница, если ты платишь?

— Согласна с Юркой, — подняла руку Аня.

— Значит, решено, — кивнул Воронцов. — Джесси! Ко мне! Пора ехать!

Минуту спустя мы сидели в машине. Аня заявила, что сохранять вертикальное положение — выше её сил, и поэтому легла обратно на заднее сидение. Там же расположилась и Джесси. Мне досталось пассажирское кресло впереди.

Андрей какое-то время тыкал пальцами в навигатор, а затем вдруг замер и громко захохотал.

— Ты не поверишь! — смеялся парень, тыча пальцем в монитор. — Смотри!

Я посмотрел в навигатор, где отображалась карта, и улыбнулся. Посреди экрана светилась синяя стрелка, указывающая наше местоположение. А рядом горела надпись: «Посёлок Крестцы».

Через час мы остановились у придорожного отеля. Это был двухэтажный кирпичный дом с облупившейся краской на жёлтом фасаде. Вытянувшись параллельно дороге, здание смотрело на проезжающие мимо автомобили узкими грязными окнами и выцветшим рекламным щитом на крыше. Парковка была крошечной, но на ней оказались всего пара автомобилей, и Воронцов без труда нашёл место.

Полумёртвые мы прошли внутрь. Пришлось снять комнату на четверых, поскольку трёхместных номеров не оказалось, а снимать сразу два выходило дороже. Администратор долго не хотел пускать в гостиницу Джесси, но путём небольшой взятки Воронцов смог решить и эту проблему.

Наш номер был на втором этаже. В нём оказались две двухъярусные кровати, расположенные у стен слева и справа от входа, несколько шкафов, тумбочка с телевизором и крошечный письменный стол, рядом с которым одиноко стоял табурет. Окна комнаты выходили на задний двор, и всё, что открывалось нашему взгляду — это серое небо, ряды мусорных баков и болезненные берёзы, при одном виде которых мне становилось дурно. Зато в ванной комнате оказалась на удивление чистая душевая, а на полочках лежали свежие полотенца.

Аня осмотрелась и указала пальцем на верхнюю полку одной из кроватей.

— Я сплю там, — сказала девушка.

— Какое совпадение! — сказал Андрей. — Клянусь богом, именно там я и собирался лечь. Что ж, принцесса, придётся нам спать вдвоём.

Воронцов приобнял девушку чуть ниже талии, но Луконина тут же скинула его ладонь. Улыбнувшись, Аня погрозила пальцем и произнесла:

— Закатай губу, молодой человек. Мы знакомы лишь сутки, поэтому держи себя в руках.

— Глупость какая. Держать в руках себя, когда в них можно держать прекрасную девушку? Разве я похож на кретина?

Аня толкнула Воронцова в бок.

— Пошляк, — сказала она. — Фу-фу таким быть. Всё, решено. Теперь я точно не прыгну к тебе в кровать.

— Я прыгну. Даю слово будущего врача. Я вылечу тебя от одиночества этой ночью!

Девушка расхохоталась от топорной шутки Андрея, а затем украдкой взглянула на Воронцова и наградила его едва заметным кивком.

Пока парочка наслаждалась взаимными подколками, вышедшими на уровень откровенного флирта, я бросил рюкзак рядом с кроватью, достал свежее бельё и отправился в душ. Шум воды заглушил доносившийся из комнаты смех, и вскоре я полностью погрузился в мысли:

«Какая ирония, — думал я. — Впервые за два года мне удалось так близко подобраться к мечте и разгадать тайну Рецепта, и именно теперь мне меньше всего хочется двигаться дальше. Господи! Так зачем же я еду? Даже подумать об этом страшно… Чёрт. Как же всё было просто день назад. Я думал, впереди чудо и новая жизнь… Теперь же я знаю: в конце пути меня ждёт лишь грех и смерть».

Потоки тёплой воды падали сверху, тонкими струями стекая по телу. Они смывали пот и дорожную пыль, но не могли вычистить грязные и гнусные мысли, что незаметно начали зарождаться в тёмных уголках сознания.

«А что, если пойти до конца? — подумалось мне. — Что, если и вправду найти горного призрака и сделать всё, как велела Минерва? В конце концов… Ведь это нельзя считать убийством. Как там учили нас на юрфаке: убийство — это умышленное причинение смерти другому человеку. Но ведь я не собираюсь причинять смерть. Я собираюсь лишь передать жизнь одного человека другому… Разве будет это убийством?»

Меня охватило мелкой ледяной дрожью, и ноги стали ватными от застелившей глаза пелены.

«Господи! — закричал я мысленно. — Ну конечно же, конечно же будет! О чём я только думаю? Не может здесь быть двух разных мнений! И тебе ли, Полянский, не знать, как ты будешь себя ненавидеть, если решишься на подобную мерзость! Убийство! Предательство! Эти вещи ты пытаешься оправдать? Ради этого ты преодолевал в себе страх, уныние, лень и тёмные воспоминания? К этому ты шёл два долгих года, когда пытался перенести Мэри в реальность?»