Джек Кетчам - Девушка по соседству

Даже в таком бессознательном состоянии мышцы ее лица были напряжены от боли. Ее трясло.

Надпись сверкала в пламени свечи:

Я ШЛЮХА ТРАХНИ МЕНЯ

Я посмотрел на Сьюзан и увидел, что она вот-вот снова заплачет.

– Отвернись, – сказал я.

Потому что это было ужасно. Все это было ужасно. Но ужаснее всего было не то, что они сделали с ней, а то, что она делала с собой.

Ее руки лежали поверх накидки. Она пребывала в забытьи.

Но грязные зазубренные ногти ее руки постоянно впивались в кожу возле левого локтя, постепенно двигаясь вниз к запястью.

Она царапала свой шрам.

Пытаясь разодрать вену.

Тело, избитое и измученное, в конце концов обратилось против себя самого.

– Не смотри, – сказал я. Я снял с себя рубашку, зубами и пальцами разорвал шов и оторвал две полосы ткани. Отвел руку Мег в сторону. Плотно обмотал рубашку в два слоя вокруг ее левой руки. И завязал сверху и снизу. Теперь она не могла так уж сильно себе навредить.

– Все в порядке, – сказал я.

Сьюзан плакала. Она видела. Видела достаточно для того, чтобы все понять.

– Зачем ? – спросила она. – Зачем она это делает?

– Не знаю.

Хотя в каком-то смысле я знал. Я почти чувствовал гнев Мег, нацеленный на ее саму. Из-за проигрыша. Из-за того, что не сумела бежать, что подвела и себя, и сестру. И главное – за то, что оказалась человеком, с которым это случилось. За то, что позволила этому случиться и позволила себе думать, что все как-то обойдется.

Было несправедливо, даже нечестно так думать, но мне казалось, что я ее понимаю.

Ее обманули, и теперь ее острый ясный ум зашелся в приступе ярости, направленной внутрь. Как я могла быть такой тупицей? Словно и наказание было заслуженным. Ее обманули, заставив поверить в то, что Рут и все остальные были людьми, такими же, как она сама, что они в конце концов остановятся и не перейдут какую-то черту. Будут двигаться только до этой черты. А это оказалось неправдой. Они не были такими же людьми. Теперь она это поняла. Слишком поздно.

Я смотрел, как ее пальцы пытаются нащупать шрам.

Сквозь ткань рубашки выступила кровь. Пока ее было не слишком много. Странная ирония состояла в том, что я мог бы связать ее руки той же рубашкой, чтобы она не причиняла себе вред.

Наверху зазвонил телефон.

– Возьмите трубку, – раздался голос Рут. Потом я услышал голос Вилли, а после паузы к телефону подошла Рут.

Интересно, который был час? Я посмотрел на свечку и попытался прикинуть, на сколько ее хватит.

Рука Мег бессильно упала на матрас.

Она судорожно глотнула воздух и застонала. Веки ее задрожали.

– Мег?

Она открыла глаза, остекленевшие от боли.

Рука ее снова потянулась к шраму.

– Не надо, – сказал я. – Не делай этого.

Она посмотрела на меня непонимающим взглядом. Но потом убрала руку.

– Дэвид?

– Да. Это я. Сьюзан тоже здесь.

Сьюзан наклонилась вперед, чтобы сестра могла ее видеть, и уголки губ Мег приподнялись в каком-то вымученном подобии улыбки. Но даже это, похоже, давалось ей с трудом.

Она застонала.

– О боже, – сказала она. – Как больно…

– Не шевелись, – сказал я. – Да, это больно.

Я натянул накидку до ее подбородка.

– Я могу тебе чем-то… Могу я что-нибудь для тебя сделать?..

– Нет, – сказала она. – Просто дайте мне… О боже.

– Мег, – сказала Сьюзан. Ее трясло. Она потянулась к Мег, но дотянуться не смогла. – Прости меня, Мег. Прости. Прости.

– Ничего страшного, Сюзи. Мы попытались. Ничего страшного.

Боль словно электрическим током пронзала ее тело.

Я не представлял себе, что же теперь делать. Просто смотрел на пламя свечи, словно ее слабый свет мог подсказать мне какой-то выход. Ничего он не подсказал.

– Где… где они? – спросила Мег.

– Наверху.

– Они там останутся? Сейчас что, ночь?..

– Почти. Думаю, время ужина. Я не знаю. Не знаю, останутся ли они там.

– Но я не могу… Дэвид! Я больше не могу это выносить. Ты понимаешь?

– Да.

– Я не могу.

– Отдохни. Просто отдохни. – И я мотнул головой.

– Что? – спросила она.

– Хотел бы я, чтобы здесь было что-нибудь…

– Что?

– …чем можно было бы их ранить . Что помогло бы нам выбраться отсюда.

– Здесь ничего нет. Ничего. Ты не знаешь, сколько ночей я…

– Здесь есть, – сказала Сьюзан.

И подняла свою скобу для руки.

Я внимательно осмотрел ее. Сьюзан была права. Конечно, скоба была сделана из легкого алюминия, но если взяться за стержень и нанести удар собранной скобой, можно поранить всерьез.