Карина Аракелян - Страшные истории. Не оставайся один в темноте… [сборник litres]

Вдруг Геля замерла на пару секунд, вглядываясь куда-то в полумрак, а потом завизжала так, что я заткнула уши. Затем она резко замолчала и пулей вылетела из каморки. Не понимая, что происходит, я схватила рюкзак и бросилась следом за ней. Геля не могла объяснить, что случилось и почему она так кричала, только твердила, что ей вдруг стало очень страшно и показалось, что в каморке, кроме нас, есть еще кто-то…

Дальше начала твориться какая-то чертовщина.

В многоэтажном доме иногда приходится запастись терпением, чтобы дождаться лифта, бывает, он катается между этажами минут десять, пока придет на нужный этаж. Но в этот раз происходило что-то особенно странное: лифт грохотал открывающимися дверями каждую минуту и, кажется, останавливался на любом этаже, кроме нашего! Конечно, мы могли спуститься по лестнице, но мы были детьми и уже порядком накрутили себя во время «спиритического сеанса», нарисовав, а заодно и обсудив все ужасы, которые нас ждали на темной лестнице, где плохо пахло, валялись окурки, обрывки газет и частенько ночевали бомжи и наркоманы. Мы обе были порядком напуганы, из темной подсобки, казалось, доносились какие-то звуки… Становилось настолько страшно, что не хватало мужества и смелости просто обернуться, посмотреть, что происходит за нашими спинами… Больше всего нам хотелось уехать с этого проклятого этажа.

Но вот наконец лифт заскрежетал совсем рядом, и его дверцы распахнулись. Мы радостно вскочили в кабину и до упора нажали кнопку первого этажа. Лифт быстро рванул вниз, качнулся и… замер! Признаться, я и сейчас не слишком люблю замкнутые пространства, а тогда, переволновавшись и порядком испугавшись из-за Пиковой дамы, я чувствовала себя совершенно разбитой. Геля испытывала те же эмоции, что и я. Честно говоря, мы обе почему-то решили, что все происходящее – происки страшной Пиковой дамы и сейчас она будет мучить нас, издеваться или вообще задушит.

На наши крики прибежали соседи, кто-то вызвал электрика, и минут через срок нас вытащили из душной кабины лифта. Оказавшись на свободе, мы понемногу пришли в себя и решили сбегать в ближайший магазин, чтобы купить водички и вкусняшек. Выходить за пределы двора нам, естественно, запрещалось, но мы так радовались, что выбрались наконец из подъезда, что нам теперь было море по колено. Солнце припекало, стояла ужасная духота, воздух был тяжелый и горячий. Я поглубже натянула кепочку, Геля поправила панаму, и мы зашагали в сторону магазина. Спустив почти все карманные деньги, мы взяли пару бутылок воды и кучу всяких чипсов и мармеладок, а затем присели на лавочке. Чувствовали мы себя просто отлично (что еще нужно девочкам, чтобы поднять настроение?), совсем забыв о наших экспериментах в каморке на 17-м этаже, и решили сходить домой за ракетками, чтобы поиграть в бадминтон.

Подхватив оставшиеся пакетики с мармеладными червяками, мы бодро зашагали к дому, как вдруг Ангелина с силой грохнулась на асфальт. Плашмя! И так и осталась лежать на мостовой лицом вниз.

Минуту я стояла в каком-то оцепенении, настолько странным и неожиданным было ее падение. Абсолютно ровная, пустая мостовая, где не за что зацепиться или споткнуться, и вдруг девочка плашмя падает на землю, как кукла. Геля не выставила вперед руки, не попыталась сгруппироваться, казалось, что в момент падения ее просто парализовало.

Растерянная, я смотрела на Ангелину и не могла понять, жива ли она вообще. Вдруг подруга издала сдавленный стон и пошевелилась. Я тут же начала поднимать подругу и, увидев ее лицо, с трудом сдержала крик: при падении Геля выбила три передних коренных зуба… Все ее лицо было в крови. При этом она вела себя совершенно отстраненно, не характерно для человека, получившего такую серьезную травму: позволила усадить себя на скамейку и сидела, глядя в одну точку и даже не пытаясь вытирать идущую изо рта и носа кровь. А еще она не плакала! Ни слезинки!

Я опрометью понеслась к дому, забыв обо всех странностях, творившихся сегодня с лифтом, быстро нажала кнопку, поднялась на нужный этаж и до упора вдавила звонок Гелиной квартиры. Выскочила мама Гели, и я обрушила на нее настолько бессвязный поток слов, что единственное, что поняла женщина, – ее дочь истекает кровью. Мы бросились к Геле и остались там ждать «скорую помощь».

Врачи прибыли быстро и увезли мою подругу в больницу. Если не считать выбитых зубов, в остальном она была в порядке, но ее на всякий случай оставили в стационаре на три дня, чтобы провести дополнительные исследования и исключить вероятность сотрясения мозга. Понемногу Геля пришла в себя, но так и не смогла объяснить, почему она упала на ровном месте. Взрослые стали винить во всем жару и предполагать, что у девочки случился солнечный удар, но мне это показалось странным: мы обе были в головных уборах, не находились на открытом солнце, у нас не было больших физических нагрузок. Тогда почему плохо стало только Геле?